– Мои намёки, – ровным тоном сказала я, – касаются только одного. Ты меня подвёл. И это для меня – серьёзно. Сегодня я вспомнила один случай из детства. Я не стану тебе его пересказывать. Но с тех пор я считаю, что если человек не хочет делать со мной вместе что-то общее, вместе нам не быть никогда.
– Я хотел! Но я не мог!
– Или делает вид, что не может, – продолжила я холодно.
Даня растерянно смотрел на меня. Похоже, до него дошло, что всё всерьёз.
– То есть это всё? – спросил он с несчастным видом. – Конец?
– Был бы конец, если бы я не знала, что ты действительно не мог позвонить. Потому что твоя племянница прятала твой телефон!
– Так она ещё и…
– Подожди. Не ругай её. Ей нелегко сейчас, и я её немного понимаю. Просто будь с ней рядом. Только телефон не выкладывай, ладно?
Он покачал головой. А потом сказал:
– Знаешь, я хотел извиниться перед тобой. Помнишь, мы обсуждали то, что я выложил фото старушек в фейсбук. Я тогда тебе сказал: «Может, ты сама хотела, а я тебя опередил?» Прости, ладно? Это было свинством такое сказать. Я же знал, что для тебя это сокровенное дело. И не должен был свистеть о нём на всю округу.
– Кстати, – оживилась я, – а ты был прав!
– В чём? – удивился он.
– В том, что я действительно этого хотела. Я много думала о том разговоре. Пыталась понять, чем он так меня разозлил. И поняла. Я ведь давно туда езжу. И я выслушала столько историй… Мне очень хотелось рассказать эти истории где-то. Но я стеснялась. Привыкла бороться со всеми своими желаниями.
– Желания? – подмигнул Данька мне.
– Подожди, я серьёзно!
– Ах, прости, всё время забываю об этом. И что ты решила?
– Пока не знаю. Но как только я поняла, что могу, что имею право рассказать об этих старушках, мне захотелось туда поехать.
– Думаешь, они будут не против?
– Думаю, им даже будет приятно. Ведь потом можно распечатать всё вместе с комментариями и привезти им.
– Да, я вспомнил! Я тут с братом говорил. С Регинкиным отцом. Слушай, помнишь, Светлана Романовна рассказывала нам о музеях, об импрессионистах. Давай отвезём её в Пушкинский музей?
– На чём?
– Я же говорю, я договорился с братом. Он согласен нас отвезти. Романовну, ещё кого-нибудь.
– Может, мою бабушку?
– Можно и твою бабушку!
Я ахнула и бросилась ему на шею.
– О, решила не сдерживать чувств?
– Это чувство благодарности, – смутилась я, отпуская его.
Но он повернул меня к себе и придвинулся близко-близко. Так что коснулся своим носом моего, и его глаза слились в один большой глаз, словно он вздумал поиграть со мной в «пьяную муху».
– Первый раз в жизни целую женщину-кошку.