– Погоди, – сказала я, подняв руку и прижав её тыльной стороной к губам, загораживаясь от него, – я хочу знать. Я могу тебе верить?
А он отвёл мою ладонь в сторону и медленно её опустил…
Последнюю запись я сделала во дворе, сидя на краю песочницы, уже засыпанной снегом. Данька просигналил мне третий раз. Удивительно, как его брат, который сидел за рулём, выдержал проявление такого нетерпения. Или после истерик Регины его сложно вывести из себя?
Но я в третий раз сделала вид, что ничего не замечаю. Поставила точку. И протянула флипбук девочке в песочнице.
Мне больше он не нужен, маленький флипбук. Я завела большой блокнот в клеточку, чтобы записывать туда всё интересное и смешное, о чём услышу в доме престарелых. Записывать буду в «Ромашкове», а потом дома выкладывать «Вконтакте». А там поглядим, может, и на фейсбуке.
Симпатичная такая девочка, кареглазая, темноволосая, одета правильно – не в кричаще-розовое пальто, а в тёмно-серый тёплый костюм и голубую шапочку. Она собирает снег с бортика лопаткой осторожно, стараясь не зацепить песок, лежащий под ним, и укладывает в ведёрко.
– Что это? – спросила она, откладывая совок.
– Видишь? – показала ей я. – Тут мультик. Машинка залезает-залезает на гору, а потом р-раз – и преодолевает.
– Преодолевает? – переспросила девочка.
Слово показалось ей непонятным.
– Да. Всегда.
– Хороший мультик. Ты мне его отдаёшь? Спасибо. А ты куда? Это тебя дяди в машине ждут?
Я кивнула, махнула ей на прощанье и поднялась с места.
Последняя запись в моём флипбуке была такой: «Любовь похожа на доверие».