– Что-то не так? – настороженно спросила я. – Вы что-то недоговариваете?
– Говорите все! – почти закричала мама.
Пожилой врач окинул нас оценивающим взглядом и предложил:
– Давайте присядем.
Он сделал приглашающий жест в сторону ряда кресел. Мы снова сели. Мама посмотрела мне в глаза. Я поняла, что она взволнована.
– Как я уже сказал, мы провели обследование и выявили ушиб мозга, – повторил врач. – Трещин в черепе нет, это хорошо.
– Но… – поторопила я его.
– Вы знаете разницу между сотрясением мозга и ушибом?
– Нет, – признались мы.
– Понятно, – вздохнул Игорь Павлович. – При сотрясении мозг просто как бы встряхивает, а ушиб мозга – это когда мозг в момент удара не просто встряхивается, а еще бьется о череп.
Меня замутило от таких анатомических подробностей.
– При ударе о бордюр произошел именно ушиб мозга, – произнес Игорь Павлович. – Мозг ударился о стенку черепа. Удар частично пришелся на слуховую зону коры мозга.
Врач замолчал.
– И что это значит? – непонимающе спросила я.
– Вашему другу нужно пройти курс лечения. Сначала в больнице, а потом я его выпишу, но он должен будет приходить ко мне для наблюдения и процедур. Нам требуется убрать отек, который образовался на слуховой зоне в момент удара. Полное восстановление займет месяца полтора. Когда вопросы касаются здоровья, точные сроки никто не знает. Это зависит от каждого организма индивидуально.
Я мало чего поняла. Мы с мамой переглянулись. Я вскочила на ноги и взволнованно спросила:
– Игорь Павлович, вы можете объяснить понятнее, по-простому? Полное восстановление чего? Чем грозит этот отек?
Врач понимающе посмотрел на меня и как можно корректнее произнес:
– Из-за этого отека Марат лишился слуха. Когда отек уйдет, слух восстановится. Сейчас у него только пятнадцать процентов слуха.
Меня обдало жаром. К горлу подступила тошнота. Мне захотелось истерически смеяться.
– Он оглох? – неверяще переспросила я.
Ситуация казалась все бредовее и бредовее.
– Да…
Удар следовал за ударом. Кошмар за кошмаром.
Я уставилась в одну точку и не до конца могла сообразить, что это значит и что теперь будет.
Врач говорил про мозг, про Марата и его слух. Я слушала его и не могла понять: о чем это он? Какой еще мозг? При чем здесь Марат? Марат – это Марат. А мозг – это что-то другое, из учебников.
Мозг Марата дал сбой.
– Когда сойдет отек, тогда и слух восстановится… Мы будем проводить интенсивную терапию. Мы дадим Марату слуховые аппараты, которые он будет носить во время лечения. Надо же, такой красивый, молодой парень, и такое случилось…
Я автоматически кивала. Только в такие моменты осознаешь, насколько человек ничтожен перед самим собой, перед своим собственным телом.