– Подъезжаем, – неизвестно чему улыбалась Юля.
Полина не стала сообщать Джону о своем приезде. Она мечтала так: Джон ужасно удивится, узнав о том, что она не где-то за тысячу километров, а прямо здесь, рядом, и у них будет настоящее свидание. Джон покажет гостье свой город. Юля не станет возражать. Тем более что обе они не привязаны к группе и ночевать будут отдельно.
Правда, Полина чувствовала себя немного виноватой, ведь из-за нее Юля вынуждена была отказаться от гостиницы… Она даже сказала о своих переживаниях Юле. Но та только усмехнулась:
– Да что ты! Я так давно не видела друзей, а тут такая удача!
Полина успокоилась.
Автобус преодолевал последние километры. Полина увидела дорожный указатель: Санкт-Петербург. И снова припала к окну. Городские окраины разочаровали ее. Но вскоре автобус миновал их, выкатил на широкий проспект, и неожиданно Полина увидела ГОРОД.
Автобус остановился у какого-то дома в переулке возле Невского. Ребята, подхватив сумки, потянулись к выходу.
Полина и Юля вышли вместе со всеми.
Полина запрокинула голову, рассматривая древние стены, невысокую темную арку, ведущую куда-то в глубь двора. Юля в это время договаривалась с преподавателями. И вот детей повели к подъезду, а Юля кивнула Полине: идем.
Идти оказалось совсем недолго. Когда подошли к нужному дому, Юля нырнула в арку, поманив Полину.
Они очутились в настоящем питерском дворе-колодце. Юля толкнула неприметную дверь. В подъезде было сумеречно.
– Осторожно, ступеньки! – предупредила Юля, поднимаясь.
Полина замерла, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Потом разглядела узкую лестницу с неровными ступенями. «Совсем как на колокольне», – подумала девушка, поднимаясь вслед за Юлей. Лестница закручивалась винтом. На первой площадке Полина наткнулась на старинное кресло. Можно сказать, настоящий трон! При ближайшем рассмотрении кресло оказалось изрядно потертым и шатким, но все-таки оно сохранило царственный вид, несмотря на древность. Возле его витой ножки стояла банка, полная окурков. И Полине стало жаль старинного кресла. Обидно, наверное, доживать свой век на темной лестнице рядом с банкой из-под селедки.
Юле тоже стало жаль кресла. Она остановилась и покачала головой:
– Хоть с собой забирай, – посетовала она, – да отвезти не на чем…
Они преодолели еще несколько витков лестницы и остановились перед одинокой обшарпанной дверью.
Юля позвонила. Ждать пришлось долго. Наконец им открыла заспанная светловолосая девушка в чем-то, отдаленно напоминающем пижаму.
– Юлька! – воскликнула она.
Полина скромно держалась позади.