Перед ней появился какой-то предмет и приблизился к ее губам, но Лес отвернулась.
— Выпей, — произнес голос Рауля с мягкой настойчивостью.
— Не хочу. Я ничего не хочу, — запротестовала она. — Я хочу только Роба. Я хочу, чтобы мой сын вернулся.
— Ш-ш-ш, девочка, успокойтесь. — Рядом с ней присела Эмма. — Вам очень больно, я понимаю. Выпейте. Я приготовила для вас горячий сладкий чай.
Лес взяла чашку, но просто сжала ее в своих холодных-холодных ладонях.
— Эмма, мне надо позвонить Эндрю. Мне надо сказать ему.
— Все в порядке, дорогая. Я уже позвонила ему. Скоро он будет здесь.
— Одра, Мэри?
Эмма кивнула. Она уже связалась с ними. Лес не отрываясь смотрела в чашку.
— Как мне рассказать Трише? Я не знаю, что ей сказать… как ей сказать…
Она прикрыла глаза рукой, чувствуя, как по ладони текут слезы.
— Я не могу в это поверить. Он был таким счастливым после победы в этой игре. Как это случилось? Почему? Почему он должен был умереть?
— Не терзайте себя этими отчего и почему, — утешала ее Эмма. — Вам это не дано знать. Никому не дано знать, почему от нас забирают тех, кого мы любим.
— Он был таким молодым. Это несправедливо! Вся жизнь у него была впереди…
Кто-то забрал у нее чашку, и Лес начала безудержно рыдать. Ее обняла пара рук и стала покачивать, как маленькую. Каким-то далеким краем сознания Лес догадывалась: это Рауль, но почти единственным, что она сознавала, была ее боль.
Через полчаса одновременно прибыли Одра и Мэри. Одра влетела в гостиную, отдавая распоряжения:
— Эмма, прошу вас, сейчас же позвоните в полицию. Там снаружи репортеры. Это частное владение, и я требую, чтобы их немедленно выдворили отсюда. Я не потерплю, чтобы мою дочь в такой час тревожили бестактными вопросами.
Мэри подошла к дивану. Глаза ее покраснели от слез. Она крепко обняла Лес и прижала сестру к себе.
— Лес, какое горе. Какая жалость.
И они вместе заплакали.
Прозвенел дверной звонок. Когда Лес увидела, что в гостиную входит Эндрю с онемевшим от горя лицом, она пошла к нему навстречу и обняла его.
— Наш сын. Наш мальчик. Эндрю, они говорят, что он умер.
— Но как это случилось?
— Огонь… мы думаем, что он вошел в конюшню, чтобы вывести лошадей, и… попал в ловушку.
Ее преследовало видение: Роб пытается выйти из горящего помещения, но пламя разрастается, не давая ему бежать. Ужасная смерть сына в огне только усиливала ее горе.
— Господи… — Эндрю зарылся лицом в ее волосы, крепко прижимая Лес к себе.
Эмма внесла поднос с кофейным сервизом и поставила его на низкий столик.
— Если кто-нибудь хочет чай вместо кофе, то на кухне есть и чай, — сказала она.