– Да эта зверюжина бесится, потому что…
Никко поднял мясистую лапищу:
– Дрот, мне наплевать, чем ты занимаешься в свободное время. Отстегиваешь долю, и я доволен. Но мне не наплевать, когда люди отлынивают от работы.
«Люди», значит. То есть я.
– Послушай, – пробормотал я, – я опоздал и приношу извинения. Искренне. Я не знал, что ты ждешь…
Никко развернулся ко мне.
– Да насрать мне на это! – заорал он. – Мне и звать тебя было незачем! Если бы ты работал как надо, а не с реликтовым говном возился, я бы про Десять Путей уже два дня как знал! Мне пришлось слушать дно. Я не обязан слушать это гребаное дно, Дрот, потому что плачу за это тебе.
– Десять Путей? – переспросил я, гоняя во рту зерно и лихорадочно вспоминая сперва слова Мендросса, а после все, что слышал об этом кордоне за последние два месяца. Но ничего особенного не всплыло. – Какого хрена ты паришься о Десяти Путях?
– Дно, – отозвался Шатун.
Я глянул на него:
– Тебя кто-то спрашивал?
Шатун хладнокровно улыбнулся:
– На дне пошел звон, что в Десяти Путях хотят подвинуть Никко.
– На дне, говоришь? – подхватил я. – Да что ты понимаешь в звоне?
– У меня свои уши есть, – сказал Шатун.
– Ага, вижу. Красивые сережки.
– Люди говорят, что дело серьезное.
– Серьезное, – повторил я. – Ладно. Тогда ответь мне на пару вопросов, Повелитель Улиц. Ты эти сведения проверял? Может, Носа послал или кого-то из местных? Или сам оторвал задницу и сгонял? Тебе не приходило в голову, что это может быть просто сплетня? Или ты сделал стойку, едва услышал?
Шатун отлепился от стены и рыкнул:
– Я обойдусь без советов Носа, как работать на дне!
– Конечно обойдешься, – произнес я и повернулся к Никко. – Он порет ахинею.
– Почему? – спросил Шатун. – Потому что ты со мной не согласен?
Я демонстративно медленно скрестил на груди руки и откинулся в кресле. Бедные мои глаза – и так устали, а тут еще мерзкий свет из окна, и голова сейчас разболится. Тем не менее я добродушно улыбнулся.
– Ответь ему, – приказал Никко.
– Зачем? – возразил я. – Если Шатуну угодно верить всему, что болтают, то на здоровье. Я не буду обучать его задарма.
Никко шагнул ко мне, половицы заскрипели.
– Ответь, тебе сказано.
Я громко, на всю комнату, хрустнул зерном.
– Послушай, это какой-то бред. – Я начинал злиться. И ради этого меня сюда приволокли? – Кого-то там шуганули – и что, уже война? Я тебя умоляю. Это же Десять Путей! Там всегда так! Кто думает иначе, тот дурак. А если Шатуну хочется…
Для своего размера и веса двигался Никко быстро. Я не успел увернуться, как он шагнул и съездил меня по лицу.