Балдезар опрокинулся на спину, с глухим стуком ударился головой об пол и остался лежать. Он обмяк, но не вырубился. Оглушен, но в сознании – это хорошо.
Я потянулся назад и запер дверь.
– Мастерская закрыта, – объявил я подмастерьям. – Никому не открывать, пока я тут не закончу. Понятно?
Те дружно кивнули. Я указал на угол:
– Сядьте там. Не двигайтесь.
Они чуть не попадали на бегу.
Я наклонился и вздернул Балдезара на ноги.
– Нам надо поговорить, – сообщил я писцу, пока тот тряс головой, пытаясь прийти в себя. – Наверх.
Балдезар развернулся и шатко направился к лестнице. Я шел сзади, придерживая его за спину, чтобы не упал – и чтобы не забывал.
Он повозился с засовом, отпирая кабинет. Тяжело рухнул за стол и принялся растирать затылок. Я стоял перед ним, взявшись за спинку кресла. Кто-то из подмастерьев успел к приходу хозяина распахнуть ставни, и утренний свет странно смешался с потемками.
– Должны быть серьезные основания, – изрек Балдезар, ухитрившийся вернуть себе толику царственного тона.
– Да, – откликнулся я, вынул из рукава поддельное письмо, расправил и выложил на стол. – Они и были.
Он долго смотрел на письмо. Наконец взял его – осторожно, большими и указательными пальцами.
– Понятно, – горько уронил он. – Ты думаешь, что это моих рук дело.
– Была такая мысль, не скрою.
– В таком случае она оказалась ошибочной.
Я навалился на кресло, и оно заскрипело.
– Не финти, Фальшак. Я не в том настроении.
Балдезар осторожно потрогал затылок.
– Уже понял.
Он облизнул губы и положил письмо обратно на стол.
– Поскольку я не знаю, кто и зачем это подделал, могу лишь догадываться, что цель была куда-то тебя заманить. Все это понятно из текста. Но ты пришел ко мне потому, что автор воспользовался именем, почерком и печатью некой благородной дамы, с которой ты, как нам обоим известно, ведешь дела.
– Что весьма ограничивает круг подозреваемых.
Балдезар согласно кивнул.
– Да. И то, что я работал с вами; и то, что знаком через тебя с ее почерком. – Тут он покачал головой. – Цепочка безупречная, признаю.
– Но? – подстегнул я.
– Но я не дурак. Вот в чем загвоздка. – Балдезар осторожно откинулся на спинку кресла. – Я много лет подделываю документы, Дрот. Накладные, имперские отказные, подорожные, контракты, налоговые декларации, дипломатические протоколы… Всех не упомнить, и каждый опаснее, чем простое приглашение. Если я уберегся от ноблей, послов, налоговиков и министров, то неужели ты думаешь, что я позволю тебе так легко меня вычислить? Тот, кто позволяет себе наследить, на этом свете не задерживается.