– Доброночки, Дрот, – протянул Джелем. – Слышал, ты меня ищешь.
Остальные взглянули на меня, как на таракана, вдруг выползшего из-под стола.
У Круга всегда были напряженные отношения с Закуром, джанийским дном в Илдрекке. Они нам отстегивали (обычно), а мы к ним не лезли (обычно). Поскольку я охотился за артефактами, мне чаще, чем остальным Кентам, приходилось иметь с ними дело, но это не наделяло меня авторитетом. Они были джанийцами, я – имперцем. Этим все сказано, и никто об этом не забывает.
Джелем был редким исключением из этого правила. Он работал на кого угодно, лишь бы платили.
Я кивнул магу:
– Доброночки. Отойти можешь?
Джелем поглядел на неприкаянную горку монет посреди стола, потом на фишку, которую выложил секундой раньше.
– Сейчас не лучшее время, Дрот.
С таким же бесстрастным лицом я вынул из сумки веревку Тамаса и свернутой швырнул ее на стол.
Я не знал, что случится дальше, и просто хотел привлечь внимание Джелема. Вышло неплохо.
Веревка приземлилась перед Джелемом точно на костяную фишку, и та разлетелась с громким хлопком, побив монеты, а игроки шарахнулись кто куда, крича по-джанийски:
– Сучий имперец! Дромадер! Проклятый похититель дерьма!
Это была обычная филиппика, касавшаяся моего гражданства. Но напасть никто не решился. Я пришел к Джелему, и они не хотели с ним ссориться.
Я притворился, будто не понял ни слова, и молча смотрел на Джелема. Он один остался сидеть, спокойно взирая на дымившуюся веревку. Потом осторожно взялся за нее между узлами.
– Я пропускаю кон, – сказал Джелем по-джанийски, отодвинул кресло и встал.
Его сородичи, недовольно ворча и сверля меня злобными взглядами, потянулись обратно. Я послал им презрительную улыбку и пошел за Джелемом.
Мы уселись за маленький столик у стены кафе. Из дверей высунулся мальчик посмотреть, что за шум, и я поманил его. Заказ я сделал на джанийском: кофе для себя, для Джелема и что-нибудь легкое, что у них есть. Мальчик исчез, а я блаженно развалился на тощих подушках.
Я молчал, покуда Джелем изучал веревку. Джаниец осторожно пропускал ее меж пальцев, раз за разом, старательно избегая прикасаться к узлам, как целым, так и обугленным. Он что-то бормотал, обращаясь не то к себе, не то к ней.
Из кафе доносились тихая, ритмичная музыка и приглушенный гул голосов.
– Некоторые заклинания уже сработали, – сказал наконец Джелем.
– Это точно. Я свидетель.
Джелем вскинул на меня взгляд и одобрительно поднял бровь:
– Полагаю, это не был человек Никко?
– Не в его стиле, – нахмурился я. – А почему вдруг он?
Джелем пожал плечами: