Ваймс несколько секунд смотрел на него, а затем сказал:
– Можно небольшую поправку? Не мог бы ты оказаться во второй по густоте тени за час до полуночи, чтобы взглянуть, кто спрячется в первой?
– Вот почему вы командуете Стражей, сэр, – произнес Вилликинс, и, к огромному удивлению Ваймса, в голосе дворецкого прозвучала нотка страха. – Вы слушаете улицу, так ведь?
Ваймс пожал плечами.
– Здесь нет улиц, Вилликинс.
Тот покачал головой.
– Уличный мальчишка всегда остается уличным мальчишкой, сэр. Он даст о себе знать в ответственный момент. Матери и отцы уходят – если мы вообще знаем, кто они такие, – но улица, сэр… улица всегда о нас позаботится. В самую важную минуту она помогает нам остаться в живых.
Вилликинс побежал вперед и зазвонил в колокольчик, так что лакей отворил дверь, как только Ваймс поднялся на крыльцо.
– У вас как раз достаточно времени, чтобы послушать, как Юный Сэм будет читать, – добавил Вилликинс, шагая по ступенькам. – Удивительная штука чтение, сэр, жаль, что я сам этому не выучился, когда был мальчишкой. Ее светлость вы найдете в гардеробной, а гости начнут собираться через полчаса. Мне нужно идти, сэр. Надо поучить здешнего дворецкого, эту толстую жабу, хорошим манерам, сэр.
Ваймс вздрогнул.
– Душить дворецких не разрешается, Вилликинс. Кажется, в книжке по этикету я об этом читал.
Виллинс взглянул на хозяина с притворно обиженным видом.
– Не волнуйтесь, сэр, – продолжал он, отворяя дверь в гардеробную Ваймса, – хоть он и первостатейный сноб. Никогда еще не встречал дворецкого, который не был бы снобом. Просто нужно его слегка сориентировать.
– Да, но он дворецкий, и это его дом.
– Нет, сэр, это ваш дом, а поскольку я ваш личный слуга, по незыблемым законам лакейской я превосхожу любого из этих ленивых лодырей! Я им покажу, как делаются дела в реальном мире, сэр, не извольте беспокоиться…
Его перебил громкий стук в дверь, за которым последовало решительное дребезжание дверной ручки. Вилликинс открыл, вошел Юный Сэм и объявил:
– Читать!
Ваймс поднял сына на руки и усадил на стул.
– Как провел вечер, малыш?
– Знаешь, – сказал Юный Сэм, явно желая поделиться результатами вдумчивого исследования, – у коров большие мягкие какашки, а у овец маленькие, как шоколадки.
Отец старался не смотреть на Вилликинса, который дрожал от сдерживаемого смеха. С трудом сохраняя серьезное выражение лица, он ответил:
– Э… ну конечно, овцы ведь меньше.
Юный Сэм задумался.
– Коровьи какашки шлепаются, – заявил он. – В «Где моя коровка?» об этом ничего не говорится.
Судя по голосу, мальчик был раздосадован тем, что автор упустил столь важный факт.