— Обычные газы, — пробормотал Глеб, — так чего же в них опасного?!
И вдруг его посетило озарение! Он вспомнил, что любые газы взрывоопасны при превышении ими какой-то определенной концентрации. Кроме того, многие из них не имеют цвета и запаха и являются ядовитыми для людей.
— Вот оно значит что! — пробормотал журналист. — Поэтому Жорик и не захотел оставаться в коридоре, а я, дурак, на него наорал!
В этот миг еще более страшная мысль пришла в его голову:
— Ну конечно, — холодея от ужаса, пролепетал парень, — я же сейчас представляю собой пороховую бочку. Во мне сидит огненный монстр, а при малейшей искре здесь все рванет к чертовой матери! Надо валить отсюда!
На ватных ногах он побрел вдоль коридора, стараясь успокоиться. Тоннель несколько раз свернул и неожиданно закончился лестницей, ведущей вниз. Возле нее была оборудована небольшая каморка, заполненная вентилями разных размеров. Глеб дошел до нее, заглянул внутрь и… обомлел! Среди труб, прислонившись одним боком к стене, стоял старый, сломанный, но все же… диван! На его спинке царственно восседал Жорик. Он миролюбиво помахивал хвостом и урчал.
— Ничего себе! — присвистнул журналист. — Откуда здесь взялся диван?! Фантастика!
Он зашел в каморку и скинул с плеч рюкзак. Затем медленно опустился на диван и сказал:
— Георгий Матвеевич, ты прости меня за грубость. Устал я сильно, словно вагоны всю ночь разгружал.
Но кот продолжал мирно урчать, словно приглашая парня прилечь. Глеб не стал больше размышлять, к тому же свет фонарика начал меркнуть. Он заменил батарейки, достал спальник и расположился в нем прямо на диване.
— Интересно, — пробормотал он, засыпая, — так откуда же здесь все-таки диван?!
Додумать свою мысль журналист не успел, поскольку провалился в сон.
Проснулся он от мурчания над собственным ухом. Глеб включил фонарь и увидел, что Жорик пристроился рядом с его головой.
— Что, Георгий Матвеевич, проголодался? — спросил он.
Парень выбрался из спальника и насыпал коту корма. После этого снова прилег, соображая, что делать дальше.
— Времени у нас с тобой совсем мало осталось, — наконец произнес он, обращаясь к коту. — Во всяком случае, у меня.
Журналист взглянул на часы и заметил, что уже половина девятого утра.
— По моим подсчетам… пять с половиной дней, — продолжил он. — Куда идти, я не знаю. Волк точных ориентиров не дал, а плутать под землей можно сколько угодно. Хотя погоди-ка!
Глеб резко сел и ощупал диван.
— Георгий Матвеевич! — радостно сказал он. — Кажется, я знаю, кто сюда этот диван притащил. Волк мне говорил, что несколько раз в подземный город наведывался, значит, можно допустить, что он его сюда и доставил. И каракули на стене — его рук дело! Получается, мы на верном пути!