– При разводе каждый останется при своем, – пояснил Кирилл, протягивая ручку. – Все, что я заработаю, будет принадлежать мне. Ты не сможешь претендовать на совместно нажитое имущество. Ясно? Правда, оговорюсь, если инициатором развода буду выступать я, ты получишь финансовую компенсацию.
Было ли обидно?
Было.
Не от контракта, а от того, что его идею явно подала Аделия Михайловна, а Кирилл принял. Значит, он не верит Грете? Думает, будто она выходит замуж из-за денег?
И Грета, усмехнувшись, подмахнула контракт.
Так и есть. Из-за денег.
Свадьба состоялась. Грета считала до нее дни и часы, все ей казалось, что вот-вот произойдет нечто и Кирилл передумает.
Не произошло.
Было… странно.
– Постарайся вести себя прилично, – напутствовала Аделия Михайловна, помогая расправить коротенькую фату. – На тебя будут смотреть. И мне бы не хотелось, чтобы деловые партнеры сына составили о его супруге превратное мнение.
Партнеры. Их жены, красивые, но какие-то безразличные. Блеск драгоценностей. И разговоры, смысл которых ускользает от понимания Греты. Несмешные шутки. Оценивающие взгляды. Кирилл, взбудораженный, нервный, словно вдруг осознавший, что совершил ошибку. И заветный штамп в паспорте, который должен был изменить все, вдруг перестал казаться спасением. Грета вдруг четко осознала, что эта новая ее жизнь будет вовсе не такой, какой она себе ее представляла.
Грета, всхлипнув, отбросила волосы с лица. Слезы изуродовали ее, вернув прожитые годы. Теперь она выглядела едва ли не старше своего возраста.
– Хочешь правду, Феденька? Ты спрашивал, любила ли я твоего братца, и я ответила честно. Любила. А вот спроси, любил ли он меня?
Мефодий погладил женщину по голове.
– Не любил. Он вообще на любовь не способен был. Не смотри на меня так, я правду говорю. Он меня взял, как берут щенка, чтоб воспитать. И воспитывал. Дрессировал на пару с мамашей вашей, чтоб ей… извини, я знаю, что она тебе дорога, мать и все такое, но для меня…
Она тряхнула головой, и черные волосы, уже не свой цвет, но подкрашенный, ровный, рассыпались по плечам.
– Они меня изуродовали, Феденька. Правильно ходить. Правильно разговаривать. Выбирать правильную одежду. Поддерживать связи с правильными людьми… я универ бросила. Хотела ведь учиться, но твой братец спросил – зачем? И вообще, учеба со светской жизнью плохо вяжется, у меня не останется времени лоск наводить…
Грета говорила о каком-то другом, незнакомом человеке.
– Не веришь? – Она чувствовала его настроение. Или, несмотря на выпитое, была внимательна. – Да, для тебя Кирилл – дорогой братец, на все готовый ради семьи. А я… я задыхалась. Да, моя мечта сбылась. У меня появилась огромная квартира, но… обставлял ее дизайнер по моде, а мой вкус был признан дурным. И в этой растреклятой квартире я не могла статуэтку с места сдвинуть, нарушить концепцию. Да ладно, черт с ней, с квартирой, я и себе больше не была хозяйкой. Сменить стрижку? Цвет волос? Выбрать одежду по вкусу? Да какой у меня вкус? Откуда?