Как раз в это время Хмельницкий увидел легкого на помине, отчаянного молодого атамана, одного из самых непокорных казаков Поднепровья, Якова, собственно - Яцка. Он неторопливо ехал навстречу Хмельницкому вместе с несколькими наскоро собравшимися казаками.
- Ну... и легок же ты на помине, Яков! Кто это горит? - еще издали окликнул его Хмельницкий.
- Душа казака да дом одного мещанина, божьего дурака. Он принялся угощать этого выродка, выставив напоказ свою красавицу дочь, чтобы шляхтич добрее стал. Дурак... Что же теперь будем делать, пан Хмельницкий? Это же настоящий грабеж, а не суд...
Хмельницкий растерянно пожал плечами, потом посоветовал:
- Нужно записать жалобу в городскую книгу... Вам, пан Яков, я бы не советовал лезть на острие кола. Сейчас мы ждем в Чигирин подстаросту, он суд чинить будет... У меня самого душа стынет при мысли об этом остром коле.
Поравнявшись с Хмельницким, Яцко сдержал своего неспокойного коня.
- Пан Хмельницкий! - обратился он, искоса, будто совсем недружелюбно поглядывая на урядника. - Острие кола сулите за подлеца, который лежит сейчас в церкви и... должен исчезнуть оттуда?
- Что-о?!
Поддержанный казаками, Яцко засмеялся.
- Как Иисус Христос встанет из каменной могилы. Вот те хрест! Наверно, на третий день потом воскреснет, пан Михаиле, если к тому времени раки не сожрут, ха-ха-ха!..
- Кто посмеет? - встревоженно спросил Хмельницкий, всматриваясь в улыбающиеся лица казаков.
- А разве это так важно знать староству? Я, мы свершим этот правый суд, спасая божий храм от католической скверны. Даже не будем ждать ночи, воспользуемся дождливой погодой. - Ключи у нас... Так и скажешь, пан урядник! А если что - полк выписчиков [казаки, выписанные из реестра] подниму и угостим колами этого вертопраха вместе с его головорезами!..
Однако до решительных действий дело не дошло. Яцко, может быть, и не обратил бы внимания на уговоры рассудительного урядника. Но советы своих казаков послушал и в центр города не поехал. Бедную же девушку Хмельницкий обещал защитить и вырвать из рук распущенного шляхтича, чтобы не допустить его столкновения с Яцком, которого просил позаботиться о том, чтобы пожар не распространился на другие дворы.
Весть о бесчинствах подпоручика, как искра, облетела весь Чигирин. Гнусный поступок Лаща, словно нападение крымских татар, всполошил людей. Возле здания староства, куда прискакал Лащ со своей пленницей, быстро начали собираться люди. Поднялся шум, послышались угрожающие выкрики. В это время и подъехал Хмельницкий, измученный заботами, навалившимися на него с самого утра. Немного успокоив собравшихся, он пробрался в дом. Оттуда как раз донесся женский вопль. Через минуту чья-то издевательская рука вышвырнула девушку из дома прямо в толпу.