Поэтому я выстрелил в голову. Пуля пробила ей щёку и вышла в основании шеи. Так как я стрелял сверху, раневой канал был направлен сверху вниз под углом примерно в сорок пять градусов и, по всей вероятности, прошёл через жизненно важные органы, возможно, через сонную артерию. Это было смертельное ранение и, несмотря на то, что упавшая на тротуарную плитку женщина ещё подавала признаки жизни, я знал, что через минуту-другую она умрёт.
Этого не знал невесть откуда появившийся незнакомец — неприметный с виду мужчина средних лет, который, игнорируя грозящую ему опасность, попытался вынести раненую из зоны поражения. Видит бог, я этого не хотел, но классический сюжет из жизни снайперов нарисовался сам собой: сначала снайпер не убивает, а специально ранит попавшую на мушку жертву, и ждёт, когда раненого попытаются вытащить с поля боя. После того, как в зоне поражения появляется храбрец, снайпер хладнокровно расстреливает обоих — и раненого и несостоявшегося спасителя. Повторяю, я этого не хотел, он сам подставился под выстрел.
Я повторно нажал курок, но за мгновенье до того, как боёк ударил по капсюлю, успел сменить точку прицеливания, и пуля пробила незнакомцу голень правой ноги — очень болезненно, но не смертельно.
Закинув винтовку за спину и достав из кобуры старый, но надёжный «ТТ», я стал спускаться по крутой лестнице. Можно было и не покидать укрытие, но что-то подсказывало мне, что следует вмешаться и довести работу до логического конца.
Я осторожно приоткрыл дверь и выставил щуп с укреплённым на конце металлическим зеркальцем. Приём простой, но эффективный, позволяет не подставлять лишний раз голову под выстрел или удар тяжёлым тупым предметом, что согласитесь не маловажно. Покрутив щупом и убедившись, что кроме двух «снятых» мной «целей», во дворе никого нет, я выскользнул за дверь и, пригибаясь, короткими перебежками устремился к поверженным противникам.
Женщина, как я и ожидал, к моменту моего появления была мертва, а мужчина находился без сознания.
— Болевой шок. — решил я и с треском разорвал перевязочный пакет. Когда я заканчивал перевязку, раненый враг зашевелился и застонал. Чтобы облегчить ему страдания я стал искать шприц-тюбик с промедолом, но так и не нашёл. Тогда я стал обыскивать раненого и нашёл две занимательные вещи: пятнадцатизарядный пистолет «Beretta-92» — любимое оружие спецагентов, и так необходимый шприц-тюбик. Не раздумывая, я вколол промедол раненому в вену и стал ждать. Через несколько минут гримаса боли на его лице сменилась недоумением, и он открыл глаза.