Потому ли, что держался позиции латинского всеобуча? Или просто не успел? Цели сделать широко доступным латинский текст Библии Гутенберг своими изданиями служил; быть может, в его время заполнить этот разрыв между «учеными людьми» и «профанами» по ограниченности опыта казалось достижимее, чем в конце века. Судя по «Сивиллиной книге», он и ускоренного — в обход латыни — познания «пути к спасению» не исключал. Из-за нее и из-за фустовского доноса печатание немецкой Библии для него было закрыто.
Быть может, осуществление этой линии его программы допустимо увидеть в той пунктирной преемственности, которая идет от него к печатникам с более гладкой судьбой. Еще при его жизни немецкую Библию впервые напечатает возможный очевидец процесса Фуста — нотарий страсбургского епископа Руперта Ментелин и в год смерти Гутенберга службу у епископа покинет для разносторонней печатной деятельности. А вслед за ним тоже обучавшийся в Майнце, но после крушения Гутенберга (и для этого также оставивший службу у Руперта) Хейнрих Эггештейн. Затем Зензеншмидт в Нюрнберге (он ли в 1490-х гг. в Бамберге выпустил Lob der Bauern — «Хвалу крестьянам», спорно). Нижненемецкая Библия (иллюстрированная) в 1478 г. выйдет в Кельне, по заказу, видимо, сестринской общины (и это издание в 1479 г. спровоцирует папский указ Кельнскому университету о цензуровании печатных книг, а в 1485 г. в Майнце — запрещение Хеннеберга). Особый случай преемственности — Альбрехт Пфистер. Преемственности не формальной: получив шрифт В>36, он гутенберговской системы не соблюдал, и издания свои, сплошь немецкоязычные, он первый иллюстрировал при помощи лубочной гравюры. Но Пфистер, книгопечатанию — без производства шрифта — выучившийся, видимо, в качестве наборщика В>36, последние 4 года своей жизни — 1460–64, словно приняв эстафету страсбургских лет Гутенберга, посвятил популярно-просветительной программе, издавая «Библию бедных» (трижды), басни — «Драгоценный камень» Бонера (дважды), «Четыре истории» (из библейских легенд) и «Белиаля» (процесс сатаны против рода человеческого) — по одному разу. И начал он с «Богемского пахаря». Автор — Йоханн из Зааца, сперва служивший городским секретарем в этом чешском местечке, в 1411–14 гг., до своей смерти, жил в Праге и, как полагают, был близок к окружению Гуса. Этот автобиографический диалог — спор овдовевшего человека со смертью, за разрешением коего спорящие в конце обращаются к богу — Пфистер издал дважды, впервые около 1460 г., т. е. в период, а скорее — к концу печатания В