Он сделал несчастной не только ее. Я подумал о брате. Подумал о матери, которая так гордилась своим «первенцем», что ее не могла не сломить его внезапная болезнь; вспомнил я и о том, как этот человек унизил меня самого. Ненависть к нему пронзала мое сердце, неслась по сосудам, отравляла плоть, сокрушала кости, меня распирало от ненависти. Я пнул ногой ствол дерева, растущего на обочине дороги. Этот подлец должен видеть мою ненависть. Это чувство во мне было едино с любовью к Сунми. Ненавидя его, я словно доказывал мою любовь к ней. «Ненависть, проросшая из любви, или любовь, источник которой — ненависть. Это прекрасная, святая ненависть», — я шептал эти слова, как заклинание. Я понимал — любование такими чувствами и мысль о том, что эта ненависть равнозначна преданности Сунми, толкает меня к краю пропасти. Но я ничего не мог с собой поделать. Другой дороги для меня не существовало.
Я решил найти его. Искать людей было моей работой, и я неплохо справлялся с ней. Я запомнил номер его машины. Это поможет легко узнать основную информацию о человеке. Я созвонился с коллегами из «Посредника», в котором работал, когда убежал из дома, и с их помощью нашел все необходимое — его имя, возраст, адрес и телефон. Не теряя времени, я позвонил ему.
На звонок ответила женщина. Тембр голоса похож на Сунми — должно быть, это была ее старшая сестра. Однако это всего лишь предположение. Я попросил Чанг Ёндаля. Это его имя — Чанг Ёндаль. Она спросила, кто звонит. Я представился директором Чоном. Я научился этому приему, когда работал в «Посреднике», — давать расплывчатую информацию, которую невозможно проверить. У меня был более конкретный ответ на случай, если она спросит, что за директор Чон, но, как правило, женщины — домохозяйки такими подробностями не интересовались. Это был внешний мир мужей, до которого женам нет никакого дела.
Однако, похоже, моя собеседница была в некоторой степени в курсе того, что происходит в жизни ее супруга.
— Простите, а что вы хотели? — осторожно спросила она.
— Мне нужно поговорить с ним, а в записной книжке только домашний телефон, я сейчас работаю в другом офисе, — хладнокровно соврал я.
— Позвоните ему на рабочий телефон, — равнодушным голосом ответила она и бросила трубку.
Раздались частые гудки. Я не сразу сообразил, что разговор окончен, и начал, было, объяснять, что потому и звоню домой, что не знаю рабочего номера, но мои слова повисли в воздухе — никто меня уже не слышал.
Глядя на телефонную трубку, из которой раздавались гудки, я подумал, знает ли эта женщина об отношениях своего мужа и младшей сестры. Вряд ли она заподозрила что-то в результате моего короткого звонка. Мне было интересно, что ей известно о муже и сестре, но я не хотел, чтобы моя священная, прекрасная ненависть омрачилась банальным любопытством. Мне было важно сохранить чистоту этого чувства.