Оказывается, спасли ее какие-то русские. Наверное те, из джипа. Получается, охраняли…
Случайно якобы заметили, что девушке в мерсе плохо, постучали в окно… Лежит, не реагирует никак. Тогда открыли дверцу, нашли в ее телефоне парижский номер, с которым она чаще всего связывалась, позвонили и вот, привезли…
– Пока они доставляли тебя, я вызвал врача! – безучастно объявляет Тапир.
Когда ему надо, он сообразительный… Когда надо от меня избавиться…
– И мой мерс не бросили, сюда привезли! Так что не беспокойся! – победно объявляет дружок.
Я чуть не умерла, а ему по фигу… Самое важное – его имущество…
Стоп! Стоп! Стоит продолжить в том же духе – наберется столько материала для обвинительного заключения, что ярость уже не скрыть… Тапир человек чувствительный, тонкий, сразу поймет, что я на нем поставила крест. Не на нем, а на наших отношениях… Еще взъярится и пакость какую-нибудь прямо сейчас учинит… Да просто заистерит, выскочит из дома… И что я одна тут буду делать? Не смогу сама даже к такси спуститься… Физических сил нет, но голова-то работает…
– Спасибо, дорогой мой спаситель, – самым елейным голосом шепчет Анжела, не глядя в глаза Тапиру и не пытаясь его обнять. Еще отпрянет… Тогда уж точно не сдержаться.
Это не подозрительно. Он ведь всегда боится подхватить заразу. Всякий раз, когда она извещает о своем приезде, спрашивает: «Ты здорова?»
И чтобы мимикой, чтобы даже телом своим не транслировать ненависть, всю дорогу до аэропорта Анжела молчит, вызывая в памяти самые лучшие, самые щемящие эпизоды из их трехлетней… связи. Всего лишь связи – так это называется, сурово признается она себе. Закольцовывает сюжет, мысленно упаковывает его, чтобы потом сбросить с самолета и налегке вернуться домой, к себе.
Катюха их познакомила, в Марбелье… «Ты не возражаешь, если мы сегодня поужинаем с Мишиным партнером?» И все, никаких характеристик. Знала, что Анжела терпеть не может сводничества, сватовства всякие ненавидит, поэтому изобразила как одолжение, как ей помощь…
Тапир был такой одинокий, такой неприкаянный… Почти коротышка, но рост – вещь относительная… Главное – не светиться рядом с гигантами. А по сравнению с Анжелиными ста шестьюдесятью сантиметрами его ленинские метр шестьдесят четыре гляделись нормально. Если б не облом с выбором первого партнера по бизнесу, то вполне мог сделать хорошую карьеру в государственных структурах. Рост подходящий, под стать нашим главным, плечевой пояс хорошо развит, широкие скулы, узкие лоб и подбородок – такой овал лица называют «алмаз»… Никаких уродств, но и не яркий красавец, обращающий на себя внимание. Идеальные данные… В свое время мог бы даже рассматриваться на самые крупные роли…