На всякий случай Глеб садится на крайнее место рядом с входом-выходом – повезло, что оно свободно, – а когда магнитофон прокручивает: «Осторожно, двери закрываются, следующая станция…» – вскакивает и через смыкающиеся створки шмыг обратно на перрон. От него быстро удаляется прижатое к стеклу лицо, оформленное бессильной злобой, – теперь уж запомнится… С телефоном у правого уха. Разиня извещает, что упустил объект.
Перед кем отчитывается?
Что делать, блин?
Наверх выбираться? Слишком велика вероятность натолкнуться на Аду. Заметит, окликнет, прицепится…
Тут тоже долго топтаться нельзя – может, она уже спускается по эскалатору…
И ехать на следующем поезде небезопасно… Вдруг у тех, кто следит, схвачено метрошное видеонаблюдение?
В ловушке…
Мысли, как шарик пинг-понга, еще какое-то время бесполезно скачут от одной опаски к другой.
Усилием воли Глеб сосредотачивается. Да, плохо, что следят. Надо будет выяснить, кто и почему тратит на это средства. Причин может быть до фига. Совсем не обязательно, что это связано с последним убийством. Журналисты, бывает, следят за прокурорскими, кто-то из будущих или бывших подследственных может искать компромат, чтобы развалить дело… Время такое, провокационное… В общем, слежка сама по себе не страшна. На службу еду. Никакого секрета…
И уже не обращая внимания на окружающих, он заходит в полупустой вагон, садится на крайнее место возле торцевой двери, через которую виден следующий вагон, и, прикрыв глаза, старается вычислить, кто заказал слежку.
Первое, что приходит в голову, – попал на крючок службе собственной безопасности…
«Да нет, не может этого быть!» – уговаривает себя Глеб и, не решаясь анализировать причины гипотетической слежки, находит спасительный аргумент: там работают профессиональнее… Их я бы не заметил…
Но проверить не помешает… Тем более что есть возможность. У него почти всегда есть кого попросить… Сказывается внутренняя установка на логичную коммуникацию.
Еще в юности, как только присмотрелся к себе и заметил, что к людям совсем не тянет, стал хладнокровно оценивать каждый навязанный контакт. Просят – делал, если видел, что человек способен на благодарность. Не материальную – денег, подарков не брал: ими откупаются и про тебя забывают… Нет, ему нужна была та признательность, которую можно… как бы положить в банк памяти, где со временем даже небольшой капитал дает ощутимые проценты… Ошибался, конечно, не без этого, но выгода все равно ощутима.
В телефонных именах быстро находит Милку – как раз недавно помог бывшей сокурснице. Перед дипломом она забеременела, ребенка родила вместо защиты, вот и приземлилась секретаршей у шефа службы собственной безопасности.