– Не знал, что когда-то поступал иначе, – холодно возразил он.
Матильда поняла, что задела его, и не слишком огорчилась, когда в библиотеке появилась Пола.
– Удивительно, – произнесла Пола, – почему полиция не трогает нас все утро?
– Не представляю. В любом случае большое им спасибо.
– Тут не за что благодарить. Скорее всего они обратились в Скотленд-Ярд.
Ройдон уставился на нее, как кролик на удава.
– Зачем?
– Уиллоби, милый, неужели с самого начала было не ясно, что дело закончится Скотленд-Ярдом? Подумай сам! Дядю Ната нашли убитым в запертой комнате. По-твоему, местная полиция справится с расследованием? Не будь я сама замешана в этой истории, она показалась бы мне очень интригующей.
– Могу уступить свое место в партере, – предложила Матильда. – Но надеюсь, что насчет Скотленд-Ярда ты ошиблась.
– Нет.
– Тогда тем более надо быть осторожнее в выражениях, Пола, – посоветовал Ройдон.
Она окинула его взглядом.
– В каких? О чем ты?
– О моей пьесе, например! Мы как раз говорили с мисс Клэр, что ты могла произвести дурное впечатление, заявив о ее поддержке. И потом, хотя я тебе, разумеется, очень благодарен, мое мнение изменилось. Вчера мисс Клэр убедила меня в том, что не следует обращаться к спонсорам.
На лице Полы мелькнуло презрительное выражение, неожиданно придавшее ей сходство с братом.
– Ты просто струсил, – объявила она. – Хочешь ты или нет, я поставлю пьесу.
– Это очень щедро с твоей стороны, однако…
– Щедрость тут ни при чем. У меня есть свои личные мотивы, к тому же я верю в пьесу. Не знаю, как тебе удалось написать ее, но ты это сделал, а остальное меня не волнует.
– По крайней мере было глупо объявлять об этом всем.
– Чепуха! Полная чушь! Всем известно, что я мечтаю поставить пьесу. Я никогда этого не скрывала. Ты же слышал, я говорила об этом дяде Натаниэлю! Только дурак может давать задний ход сейчас, когда он умер. Такой дурак, как ты, Уиллоби!
– Почему ты меня оскорбляешь? – воскликнул он.
– Иди к черту! – бросила она через плечо.
Ройдон вышел с негодующим и уязвленным видом, предвещавшим продолжительную хандру.
– Зря ты так, – заметила Матильда. – Люди всегда очень чувствительны к обидам.
Но чужая чувствительность заботила Полу не больше, чем Стивена, и она пренебрежительно произнесла:
– Он слабак. Умный лишь на словах, а так – жалкий тип.
– Просто он ощущает себя не в своей тарелке. К тому же немного испуган. И растерян.
– Он перепуган до смерти. Как я сразу не догадалась, что у него сдадут нервы? Не выношу мужчин, которые пасуют в трудную минуту. – Она заметила быстрый взгляд Матильды и скривила губы: – Да не волнуйся! Это не означает, что Уиллоби был моим сообщником.