Ночью вошли к Борису Харислейф и еще трое, схватили князя, положили поперек груди доску и сели на нее, а Харислейф ударил Бориса ножом в левый глаз.
– Я еще увижу, как собаки будут жрать твои кишки, – сказал Борис, – и услышу, как ты будешь молить псов поскорее добраться до твоего сердца.
– Может, и услышишь, – сказал Харислейф, – но не увидишь.
Ударил ножом в правый глаз, но промахнулся и порезал Борису лоб. Ударил еще и ослепил князя.
Бросили слепого в яму.
Борис стонал, но некому было услышать его, кроме Бога.
Пришла к яме горбатая девушка и расспросила князя, а расспросив, спустила ему веревку и помогла выбраться.
– Спрячь меня, – сказал Борис. – Боюсь несытой лютости моих врагов.
Горбунья спрятала его в бане, помыла и переодела князя и всячески ему служила.
– Я спасу тебя, – сказала она. – Как стемнеет, выведу тебя к твоим.
– Не говори, пока не сделано, – сказал князь.
Вечером горбунья принесла князю монашескую одежду и вывела его к дружине, уже беспокоившейся о своем князе.
– Вот он, – сказала она. – Я спасла его.
– Не говори так, – сказал Борис. – Бог меня спас.
Поскакали они верхом и мчались всю ночь до восхода солнца, тогда и остановились.
– Я спасла его, – вновь сказала горбунья. – Радуйтесь.
– Не говори так, – сказал старый князев дружинник Рябой Ангел. – То можно Богу, а ты убога. Молчи.
Но она не вняла. Тогда князь Осорьин велел взять ее, и ее взяли и сделали с нею то, что приказал Борис, а потом, связав, бросили на муравейник. Вечером на нее наткнулись и увидели сквозь отверстие в ее груди еще бьющееся сердце, черное от облепивших его муравьев.
Борис вернулся к Улите. Как только закрылись за ним ворота, бросился к нему любимый Андреев пес и от радости вспрыгнул в седло. Взял его князь двумя руками за шею и держал так, пока не перестала капать слюна с песьего языка.
Весть же о великом чуде разнеслась по городам и весям: Бог спас, извел слепца из ямы и указал ему путь домой, чтоб не осталось зло неотмщенным.
К Борису пришел Мстислав с дружиной, Руф Старый с дружиной, Ян с дружиной, Гельмольд с дружиной, Урукча с дружиной, и даже младший брат Игорь с дружиной и половцами, и берендеи, и черные клобуки тоже.
Киев
В августе Борис Осорьин с войсками пришел к Киеву и послал к боярам и людям киевским сказать, что хочет посчитаться с Изяславом, нарушившим крестное целование, а против бояр и киевлян зла не держит.
Боярин Беловолод и другие прислали к Борису Просова сына, и сговорились они.
Наутро Харислейф вывел дружину и киевлян за стены. Изяслав тоже вышел, со старой дружиной и торками.