— Там благодаря строгому порядку, установленному бандитами Мэддена, светская публика может наслаждаться джазом, не опасаясь за свою жизнь. Если кто бузит, дадут по башке без всяких разговоров. И на этом всё заканчивается. Последний эксцесс там был в 36 г. Сейчас туда ходит спокойная и респектабельная публика. И «Cotton Club» популярен не только среди местных меломанов, но и среди любителей джаза во всем мире. Там полностью безопасно. Я же не предлагаю миссис Зейтц выступать в Cafe Society.
— Простите не совсем в курсе, что это за Cafe Society?
— Это модное нынче течение среди выходцев из государственной верхушки или буржуазии, мало кто, кроме них, может себе позволить проводить каждый день в шикарных ресторанах. Местом встреч выбираются престижные рестораны на главных улицах города. Одну неделю один на другой недели другой. Хотя выступление на этих сборищах и хорошо оплачиваются и способствуют престижу. Но и эксцессы разные случаться. Напьются или дряни всякой нанюхаются, и вытворяют чёрт знает что. А судиться с ними, потом себе дороже может выйти. Поэтому и не предлагаю.
— Понятно. Джули а ты что думаешь, насчёт «Cotton Club»?
— Может мистер Юроп прав. Пусть договориться на несколько выступлений по будням. Я выступлю и посмотрю. Может и стоит два три раза в неделю по вечерам выступать там. А не понравиться, не стану там выступать.
— А по выходным дням?
— Выходные у нас с Ричи заняты. С улыбкой ответила Джули.
Тут вошла секретарша и сказала. Что пришёл какой то мистер и говорит что мы его ждём. Это был юрист.
Просмотрев контракт предложенный Джули, Езекией Юропом. Юрист уточнил несколько моментов. И сказал что всё в норме, можно правда поторговаться за процент определённый себе господином Юропом. Он в общем то в пределах нормы. Но если уменьшить его на пять процентов, будет вообще идеально. И посмотрел на Джули.
Езекия Юроп напрягся и тоже посмотрел на Джули. Я естественно тоже.
— Если процент мистера Юропа, соответствует принятой норме, пусть так и будет. Ответила Джули.
Юрист пожал плечами. И пододвинул бумаги Джули на подпись. Езекия Юроп расслабился и довольно улыбался.
Мы собрались уходить. Но Езекия Юроп сказал. Раз он теперь продюсер миссис Зейтц. То и его теперь касается что там «The Sun» написала. Что мы на них в суд подаём.
Я достал номер «The Sun», весь в потеках и пятнах жира.
— Извините, что в таком виде. Но в общем так даже точней суть этой грязной газетёнки отражается.
Все посмеялись, над моей аналогией. А юрист достал из портфеля чистый номер газеты. И передал её Юропу.