— Послушайте, вы арестовали не тех, кого надо…
Конвоир, шедший рядом со мной, погрозил мне полицейской дубинкой, и я заткнулся на полуслове. Они стали толкать нас вверх по бетонной лестнице, через тяжелые стальные двери, и наконец мы очутились в залитом светом вестибюле. Это было похоже на тюрьму: громила-надзиратель за окном с толстым стеклом, запертые ворота, еще один надзиратель с полицейской дубинкой наготове.
Я услышал тяжелое жужжание, и ворота открылись.
— Парни, вам не кажется, что вы выглядите дураками? Ну, в смысле дюжина огромных мужиков — и все это ради нас, двоих подростков, — как-то странно. Вы не… ох!
В этот момент надзиратель саданул меня деревянной дубинкой по ребрам.
— Начинайте думать о предстоящем допросе, — буркнул он. — Вы все нам расскажете. Или умрете. Ваш выбор, ребятки.
Уисти
Постепенно меня охватывало чувство, что этот отвратительный кошмар реален, а теперь у меня еще отняли и последнее слабое утешение — возможность пережить его в своей розовой пижаме. Нас заставили переодеться в серые полосатые тюремные робы — такое впечатление, что они сохранились со времен Второй мировой войны. Роба Уита пришлась ему впору — полагаю, он обладал телосложением стандартного заключенного, — а моя висела на мне, словно парус на мачте в безветренный день.
Моя замечательная пижама была последней связью с домом. Без нее от прежней жизни у меня оставалась лишь барабанная палочка.
Барабанная палочка. Почему, мама? Я уже скучала по ней, и тревога заползала мне глубоко в душу, когда я спрашивала себя, что солдаты сделали с ней и с папой.
— Не выкручивайте ей так руку! — рявкнул Уит на моего конвоира.
Он прав. Казалось, рука вот-вот выскочит из сустава.
— Заткнись, колдун, — угрюмо прорычал конвоир, протаскивая нас через очередные электронные ворота, на которых красовалась надпись: «Территория Нового Порядка».
Потом мы прошли через огромный зал, высотой в пять этажей, со всех сторон окруженный клетками и камерами с решетками.
Для преступников. И для нас. Для меня и моего брата. Можете себе представить? Нет, вероятно, не можете. Как это можно представить будучи в здравом уме?
Дверь одной из камер распахнулась, и конвоиры швырнули меня внутрь. Я упала, сильно ударившись коленями и ладонями о цементный пол.
— Уисти! — закричал Уит, но его потащили прочь от моей двери, которая тут же закрылась.
Я прижалась лицом к решеткам, пытаясь разглядеть, куда увели Уита. Его запихнули в камеру по соседству с моей.
— Уисти, ты в порядке? — сразу же окликнул он меня.
— Ну, типа того, — ответила я, изучая ссадины на коленях. — Только значение выражения «в порядке» будет весьма условным.