А разве сознание того, что ты не один мучаешься, совсем не помогает? Разве обсуждение того, что чувствуешь, находясь в депрессии, не будет полезно всем?
– Нисколько. Тому, кто вырвался из ада, нет никакого дела до тех, кто остался там.
Почему же она провела столько времени в таком положении?
– Потому что не верила, что у меня депрессия. И когда обсуждала это с тобой или другими подружками, все вы в один голос твердили, что это полная ерунда и что у людей с настоящими неприятностями нет времени впадать в депрессию.
Да, я в самом деле так считала и говорила.
Но я продолжаю настаивать на своем: статья в газете или блог может помочь человеку справиться с болезнью, оказать ему поддержку. И раз уж я не в депрессии и даже не знаю, что это такое – эту фразу я произношу с нажимом, – почему бы ей не просветить меня хоть немного?
Она колеблется. Но все же чутьем близкой подруги, должно быть, догадывается о чем-то.
– Это – как попасть в капкан. Ты знаешь, что схвачен, но ничего не можешь сделать…
Мои слова! Именно так я думала и чувствовала всего несколько дней назад.
Она перечисляет все признаки, общие для тех, кто уже побывал в «аду». Нежелание вставать по утрам. Геркулесовы усилия, которых требует выполнение простейших задач. Чувство вины за то, что пребываешь в таком подавленном и угнетенном состоянии, для которого у тебя нет ни малейших оснований, меж тем как столько людей в мире страдает по-настоящему.
Я стараюсь сосредоточиться на превосходной еде, которая, впрочем, сейчас почему-то уже начинает терять вкус. Подруга продолжает:
– Безразличие ко всему. Апатия. Приходится притворяться – что тебе весело, что тебе грустно, что ты кончила, что ты хорошо спала. Притворяться, что жива. Так идет до тех пор, пока ты не сознаешь, есть некая красная линия, и если переступишь ее – назад возврата не будет. И тогда ты перестаешь жаловаться, ведь это значит, что ты по крайней мере борешься против чего-то. Ты примиряешься с участью растения и хочешь только одного – спрятаться от всего мира. А это – дело очень нелегкое.
А что же вызвало у нее депрессию?
– Можно сказать, она началась на ровном месте. Но откуда такой интерес? Ты что – неважно себя чувствуешь?
Да нет, конечно! Я – в полном порядке.
Благоразумней сменить тему.
И мы говорим о политике, у которого я через два дня буду брать интервью. Это мой одноклассник, и когда-то у нас был с ним детский роман, а теперь он, наверно, уже не помнит, как мы с ним целовались, как он гладил мои едва сформировавшиеся груди.
Подруга в восторге. А я всего лишь стараюсь ни о чем не думать – говорю и двигаюсь как на автопилоте.