Кратчайший путь к дому Делона вел через холм, но Дюпену так нравилось ходить по узким запутанным улочкам, что он решил пройти мимо «Сентраля», хотя при этом ему предстояло протискиваться сквозь толпу туристов.
Дюпен постучал в тяжелую старинную дверь. Рядом с дверью открылось маленькое оконце.
– Входите, дверь не заперта.
Дюпен открыл тяжелую створку и вошел в дом. Как и в прошлый раз, Дюпен ощутил уютную атмосферу этого жилища. Нижний этаж красивого каменного особняка представлял собой один большой зал, в котором одновременно помещались гостиная, столовая и кухня. Дом был похож на особняк Бовуа – хотя и был немного меньше, – но атмосфера в нем была совершенно иная.
– Я как раз собирался поужинать.
– О, простите великодушно. Я явился без предупреждения. Конечно, я должен был предварительно позвонить.
– Проходите, присаживайтесь.
– У меня к вам всего пара вопросов. Это недолго.
Дюпен, собственно, не знал, что ему ответить: да, я сейчас сяду; нет, я постою; я очень ненадолго. В конце концов он просто молча сел за стол. На старинном столе стояла тарелка с лангустами, банка паштета, розетка с майонезом и бутылка мускаде. Рядом со всем этим великолепием лежал багет «Дольмен» (любимый багет Дюпена). Глядя на еду, Дюпен вдруг понял, что он страшно голоден.
Делон подошел к старому шкафу, извлек из него вторую тарелку и стакан и поставил их на стол перед Дюпеном, за что комиссар был ему очень благодарен. Говорить было нечего, и Дюпен, взяв хлеб и пару лангустов, принялся уписывать их за обе щеки.
– Пьер-Луи тоже частенько ко мне наведывался. Мы с ним сидели вот так же, как сейчас с вами. Ему нравилось бывать у меня. Багет, простая закуска…
Делон тихо, нежно и тепло рассмеялся. Сегодня, после позавчерашней встречи, он казался очень разговорчивым.
– Как я полагаю, вы знали о картине?
Делон ответил на вопрос с прежней безмятежностью, с какой он вообще вел разговор:
– Эта картина меня совершенно не интересовала. И Пьеру-Луи нравилось, что она была мне безразлична.
Дюпен не ожидал иного ответа. Значит, о картине знали семь человек – по меньшей мере семь.
– Почему она вас не интересовала?
– Не знаю. Все буквально плясали вокруг нее, сходили из-за нее с ума.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что все видели в ней деньги. Все надеялись, что однажды им достанется хотя бы часть этих денег… Иногда он это замечал. Такая куча денег. Она может многое изменить в жизни.
– Что именно он замечал?
– Что все они хотят заполучить картину.
– И кто же эти все?
Делон удивленно посмотрел на Дюпена.
– Все. Его сын, его сноха, Лажу, да бог знает кто еще. Ах да, еще Бовуа. И его сводный брат.