– Я…
– Нет, нет, я действительно все понимаю и очень рада, что смогла вам помочь.
Вид у мадам Кассель был утомленный. Ей пришлось поработать в круглосуточном режиме.
– Э, понимаете ли, я… ну, вы должны понять… что вы…
Дюпен чувствовал себя обязанным хоть что-то сказать. Мари Морган Кассель, явно развеселившись, смотрела на комиссара.
– Вы, случайно, не голодны, господин Дюпен? Я, например, хочу есть как волк.
– Не голоден ли я? Если честно, то да. Что-то мне сегодня с самого утра не дают поесть. Понимаете, я должен дождаться здесь одного человека. Он должен приехать к полуночи… – Комиссар посмотрел на часы. – О, осталось еще полтора часа.
– Мне надо кое-что сказать вам о картине и о Шарле Соре.
– Тем лучше, мы сможем совместить приятное с полезным – деловой разговор и вкусный ужин.
– Отлично, и вы наверняка знаете, где мы сможем поесть.
Дюпен задумался.
– Слушайте, вы знаете Кердрук? Это в двух или трех километрах отсюда, у реки. На машине это пять минут. Там очень симпатичная пристань и чудесный, очень простой ресторан, но с верандой прямо на берегу реки.
Мадам Кассель была явно удивлена энтузиазмом Дюпена. У него же не было ни малейшего желания идти в какой-нибудь туристический ресторан или в «Мельницу» Бовуа. Хотелось на свежий воздух.
– С удовольствием приму ваше предложение. К сожалению, у меня мало времени – завтра мне надо с утра читать лекцию – в девять часов. Но поесть мне действительно надо. Как хорошо звучит это название – Кердрук.
– Мы поедем на моей машине.
Мари Морган Кассель с комиссаром вышли на лестницу. Внизу, у стойки, они столкнулись с Кадегом.
– Вы опять уходите?
– Нам нужно кое-что обсудить – мадам Кассель и мне. Позвоните, как только приедет Андре Пеннек.
Кадег недовольно поморщился.
– Андре Пеннек может приехать и раньше, господин комиссар.
– Вот и позвоните, как только он появится.
Ландшафт становился все более таинственным, поистине колдовским. Узкие улочки Понт-Авена петляли среди густого леса, обрамленные замшелыми, искривленными, обвитыми омелой и плющом деревьями. В некоторых местах верхушки деревьев сплетались над дорогой, и тогда возникало впечатление, что едешь в тесном зеленом туннеле. Слева, сквозь просветы между древесными стволами, местами серебристо поблескивал Авен. Угасающий вечерний свет навевал сказочное настроение. Дюпен уже хорошо знал эти пейзажи и это настроение (Нольвенн называла его «бретонской аурой»). Если человек в таком настроении вдруг повстречает на полянке гнома, эльфа или какое-то еще сказочное существо, то ничуть не удивится такой встрече.