Та мигом все поняла и решительно взяла власть в свои руки.
– Митенька, говори все как есть! Учти, я беременная, мне волноваться нельзя!
Рот Матвеева непроизвольно открылся. Он замер, явно обалдел и уставился на нее.
– Правда? – пролепетал парень. – Как здорово! – Его лицо расплылось в глупой счастливой улыбке. – А кто у нас будет? Мальчик или девочка?
– Да кто же это сейчас знает? – Надя всплеснула руками. – На таком-то сроке?
– Эй, влюбленные! – не выдержал Савельев. – Время не тяните. Оно не резиновое, а у нас еще дел полно.
– Давай, Митенька! – Надя ободряюще покивала ему. – Всю-всю правду! Ничего не скрывай.
– В общем, мне же никто не пишет, я и почтовый ящик никогда не запираю, – проговорил он. – В тот день я рекламные газеты оттуда вытащил, чтобы выбросить, тут на пол письмо и упало. Просто конверт. На нем только моя фамилия. Внутри бумажка. На ней написано, чтобы я в определенный день и час в одном месте был, потому что со мной хочет встретиться… – Парень замолчал и глубоко, со всхлипом вздохнул.
Гуров замер, почувствовав, как в нем напрягся каждый нерв. Сейчас от слова этого недотепы зависело очень многое, если не все. Если он только скажет «Куликова», то, значит, они вышли в цвет, и тогда…
– Паршин, – тихо сказал Дмитрий.
Лев Иванович обмяк на сиденье. У него на несколько секунд даже голова закружилась.
– Как Паршин? – словно сквозь вату услышал он недоуменный голос Степана.
– Ну да! Паршин, – удивленно ответил Матвеев.
– Ты письмо сохранил? – продолжал Савельев.
– Нет, конечно. А зачем? – Степан глухо застонал, а Дима продолжил: – Только этот день уже прошел. Я же газеты из почтового ящика редко достаю. Мне неудобно стало. Человек меня ждал, а я не пришел. А вдруг у него что-то случилось?
– Что же ты сделал? – спросил Степан, чтобы как-то поторопить парня.
– К его сестре поехал. Он меня иногда посылал к ней, чтобы что-нибудь починить. Я стал у нее спрашивать, что случилось, а она только плечами пожимала, не знала ничего, но обещала все выяснить. Я ей свой номер телефона оставил, чтобы она позвонила, а почтовый ящик стал каждый день проверять. Она мне не позвонила, а через день в почтовом ящике снова письмо было. Только я его тоже не сохранил, – виновато сказал он. – Я сел в электричку и поехал. Думал, что Паршин сбежал, а оказалось, что он расконвоированный, водителем работает. Он попросил меня одному человеку письмо отвезти.
– А имя у этого человека есть? – спросил Гуров, который уже начал понимать, что к чему.
– Ахмет, – ответил Матвеев. – Мы знакомы. Только Паршин его обычно Костей называл. Они когда-то гонщиками были. Ахмет в молодости за что-то сел и больше спортом не занимался, а Паршин продолжал, но потом тоже ушел.