– Но, но, мадам, – залопотал продавец, мягко отнимая у меня нож. – Кусунгобу но!
Кусунгобу, как я уже знала, назывался специальный кинжал для ритуала харакири. Я с непониманием смотрела, как продавец быстро прячет коробку под прилавок.
– Но я хочу купить, – сказала я, с трудом улыбаясь и протягивая ему деньги.
Он неуверенно улыбнулся в ответ, нырнул под прилавок и быстро разложил передо мной шелковые расписные и деревянные резные веера, нитки белого и розоватого речного жемчуга, какие-то безделушки из цветных камней, гофрированные бумажные зонтики.
– Для мадам, – сказал он, не переставая улыбаться.
Но я упрямо покачала головой и сказала, что хочу только кусунгобу. Продавец шумно вздохнул, укоризненно покачал головой и после краткого раздумья выложил коробку на прилавок.
Свиток второй. Кусунгобу, вынутый из ножен
«Наша жизнь – росинка.
Пусть лишь капелька росы
Наша жизнь – и все же…»
Исса
Вернувшись в гостиницу, я убрала коробку в тумбочку и расплакалась. Потом, успокоившись, позвонила родителям. Ответила мама и, услышав мой голос, вскрикнула и сразу начала ругать меня за то, что я так долго не звонила. Я сказала бесстрастным тоном, что у нас все в порядке, что мы с Петром чувствуем себя отлично и пока не знаем, когда вернемся в Москву. Мама немного успокоилась, слушая меня. И в конце разговора попросила звонить хотя бы раз в неделю. Я твердо пообещала ей это, передала всем привет и положила трубку.
После недолгого и мрачного раздумья взяла телефон Петра, нашла номер Тору, переписала его себе и позвонила. Долго никто не отвечал, потом раздался немного напряженный голос.
– Кто это? – спросили меня на английском.
– Это Таня, – четко произнесла я, – знакомая Петра.
– Таня?! – явно испугался Тору. – А ты где?
– В Токио, – спокойно ответила я и почувствовала странный прилив сил.
«Вы у меня все сдохнете!», – радостно подумала я, а вслух сказала: – Как дела?
– Хорошо, – ответил он после продолжительного молчания. – А мы решили, что ты давно в Москве. Правда, Юкио звонил и сообщил, что ты так и не появилась и не связалась с ним. Ему пришлось срочно вылететь в Наху, квартира-то его, – торопливо говорил Тору. – Ты исчезла, и мы не знали, что думать. Так что отправкой тела и всеми формальностями занимался Юкио.
– Тела? – затихающим голосом уточнила я. – Чьего?
Тору замолчал. А я пыталась унять невольную и сильную дрожь, от которой у меня начали стучать зубы. Тору молчал. Я взяла себя в руки, помня, что говорю с врагом, и как могла более спокойно спросила:
– Эй! Чьего тела-то?
– А ты разве не знаешь? – насторожено поинтересовался он. – Ты же была с Петром. Мы тебя потом всюду искали.