— Мне, Юлия Павловна, — начал Менжинский, — известно, что вы были у Феликса Эдмундовича. Моя покорнейшая просьба к вам повторить то, что вы ему рассказывали.
— Может быть, — смущаясь начала учительница, — я излишне недоверчиво отношусь к нашему директору. Но мне кажутся подозрительными постоянные посещения его какими-то людьми в военной форме. Может, мои подозрения и не имеют основания. Известно, что Дмитрий Яковлевич любит выпить, поиграть в карты. Особенно часты эти посещения стали с начала августа.
— Скажите, пожалуйста, — спросил Менжинский, — не встречали ли вы кого-либо из людей, посещающих Алферова, в другом месте.
— Несколько дней назад вечером я встретила молодого человека в военной форме, и мне показалось… Но я просто даже не задумалась над тем, где я его видела, — еще больше смущаясь, сказала учительница.
— Постарайтесь, пожалуйста, вспомнить, для нас это очень важно. Очень, очень важно, — повторил Вячеслав Рудольфович.
Глядя своими ясно-голубыми глазами на Менжинского, Юлия Павловна прониклась еще неосознанным доверием к этому располагающему к откровенности человеку, прятавшему теплую человеческую улыбку в большие черные усы. Поблескивавшие за стеклами очков в золотой оправе лучистые глаза как бы вновь повторяли: постарайтесь вспомнить, для нас это очень важно. И она вспомнила.
Теплый августовский вечер. Сад «Эрмитаж». Концерт. В перерыве между первым и вторым отделением она, задумавшись, идет по дорожке сада, и навстречу — высокий, стройный, подтянутый военный. Ему очень идет военная форма. Заглядевшись, она встретилась сначала с безразличным, а затем нагловатым взглядом его мутно-серых глаз.
— Этот человек был один? — спросил Менжинский.
— Нет, он разговаривал, видимо, с хорошо знакомыми ему людьми — интеллигентной дамой лет пятидесяти и пожилым мужчиной.
— Почему вы думаете, что с хорошо знакомыми людьми?
— Они так непринужденно разговаривали между собой.
— О чем?
— Я не прислушивалась. Была под впечатлением концерта, а кроме того, какой мне интерес до чужих разговоров.
— Может быть, они как-либо называли друг друга?
— Вспоминаю, что при встрече дама сказала: «А, Серж, здравствуй. Где ты пропадаешь?»
Стремясь помочь молодой женщине быстрее преодолеть смущение, Менжинский спросил, не называли ли мужчины свою даму по имени. И как выглядел спутник этой дамы.
— Как он выглядит, не могу сказать. Я слышала, как кто-то из мужчин произнес имя Натали.
Но говорили ли это спутники этой дамы и относится ли это имя к ней, Юлия Павловна утверждать определенно не могла.
Поблагодарив за беседу и извинившись, Вячеслав Рудольфович попросил собеседницу не отказать в любезности вновь прийти в ВЧК, если в этом будет необходимость.