Лиля читала всю переписку. Как свою, так и Мири. И не скрывала улыбок.
У Джеса явно ум за разум заходил. И винить его в этом было сложно.
Вы оставляете в деревне, допустим, слабоумную сестру. И уезжаете… в Австралию.
Вырваться оттуда не получается.
А потом вашу слабоумную родственницу начинают нахваливать по всем каналам, она изобретает авангардную методику подводного дыхания или излечения проказы, у нее лично лечится президент Франции, деревня медленно, но верно превращается в этакие Нью-Васюки, а вы сидите с кенгуру и чувствуете себя как… последний утконос Австралии.
А что делать, если происходящее не укладывается в вашу картину мира?
Впрямую Джес ничего не писал. Но… Вопрос: «Что происходит?!!» просто читался между строк.
Лиля предпочла притвориться тупой. Что происходит… Раньше думать головой надо было!
А пока…
У нее было несколько причин для опасения.
Первая — любовница Джерисона с ее активным кузеном.
Тут можно было почти успокоиться. Кузена по-тихому удавили, а любовница была далеко. И особой опасности больше не представляла. Ганц Тримейн честно отписал, что поднимать шум никто не хочет, но, как только девица вернется, — ее срочно выдадут замуж за какого-нибудь крестьянина и сплавят в дикие леса.
Открытым оставался вопрос, что при этом сделает Джес. Но… не идиот же он? На его супругу покушаются как-никак. Да еще и на его деньги.
На всякий случай Лиля отписала Ганцу с большой просьбой: найти проданные Алексом драгоценности и выкупить. А потом предъявить отцу.
Поручение Ганц обещал выполнить в ближайшее время. И показать кольца Августу Брокленду.
Своих-то драгоценностей Лиля почти не видела. Казалось бы, чего проще? Продай побрякушки — и живи. Ан нет…
У нее была всякая ювелирка с изумрудами — Лиля так поняла, что это от старой графини в замке осталось. Бабка не была сильно дружна ни с сыном, ни с внуком, поэтому и драгоценности невестке не передала. А настаивать Джайс почему-то не стал.
Лиля с радостью бы подпрягла Хельке на переделку этих кирпичей, но некогда. Времени не было совершенно.
А вот где баронские сапфиры? Где жемчуг, который ей дарил отец? Где полудрагоценные камни? И прочие радости из ее девичьей доли?
Надо полагать, остались у супруга. Но одна сторона монеты — это когда они просто лежат или вложены в дело. А другая — когда побрякушка подарена любовнице и ею проплачено убийство законной графини.
Если что-то такое обнаружится, она Джерисона лично носом об стену возить будет, пока он профилем с персидским котом не сравняется!
Но ладно. Эта опасность уже почти нейтрализована.