Как бы там ни было, но благодаря этой ситуации Онисин и оказался на тонкой льдине ограниченных возможностей посреди двух берегов. Устроиться на приличную работу даже такому специалисту как он, без гражданства было невозможно. Бешенные цены на жилье заставляли ютиться в крохотной комнатушке на окраине Петербурга, а шаткое положение и неопределенность погружали во все большую тоску и депрессию. Разумеется, были у него в Петербурге и дальние родственники и столь же «дальние» друзья, но существенно повлиять на сложившуюся ситуацию они не могли. И кто знает, куда бы повернула судьба, если б не звонок старого сослуживца. Их отцы вместе заканчивали училище и вместе были распределены в Латвию. Дружили семьями. Хотя отношения у Сергея с отпрысками Гуриных — Дмитрием нельзя было назвать дружескими. Дима Гурин был из тех, кого в народе называют «слишком ушлыми» и любое общение с ними почему-то заканчивается значительными потерями в финансах и репутации. Еще в Латвии он проворачивал свои небольшие коммерческие дела, именовавшиеся в ту пору «спекуляцией» и «фарцовкой», а уж во время «перестройки» и вовсе стал одним из тех, кто чувствовал себя в переходном периоде, как рыба в воде. Больших денег или положения не добился — «серьезные люди» прекрасно видели, с кем имеют дело, и близко к себе не подпускали, но на ногах он стоял твердо. По приезду в город, Онисин встречался и с ним, но, оказалось, что Гурин занимается довольно экзотическим «бизнесом» — контролирует (а точнее попросту отбирает львиную долю прибыли) петербургских нищих. Какие-то «большие люди» (Онисин так и не понял — чиновники это были, милиция или бандиты), оказывали поддержку и «бизнес» Гурина приносил весьма ощутимые плоды. Несколько станций метро, пара рынков, вокзал и две-три церкви были заповедниками его охоты. Он сам подбирал для этого попавших в безвыходное положение бедолаг, держал их в ежовых рукавицах и о размерах своих доходов не говорил даже родственникам. «Даже если б я взял тебя к себе замом, — сказал тогда Гурин. — ты же у нас «идейный» … или как это? Брезгливый… Сам не пойдешь… Там ведь надо кулаки в ход пускать через день. С этой публикой иначе нельзя… Сможешь? То-то… Так что — извини, но…» И вдруг этот звонок с предложением о встрече и намеком на решение всех проблем. Онисин хорошо знал бывшего сослуживца и к его «предложениям» относился с опаской, но… Положение становилось все хуже и хуже, а силы продолжать борьбу за выживание были уже на исходе…
В кафе Гурин широким жестом сделал немалый заказ и без долгих прелюдий перешел к делу.