— Не так уж трудно было его любить.
— Мне лучше знать. — Гейбриел криво улыбнулся. — И если бы он этого не сделал, мне пришлось бы самому отдать необходимые распоряжения. Одно только… — Он оборвал себя на полуслове, видимо передумав заканчивать предложение. — Но так лучше. Я рад за тебя, Рейчел. — Его голос звучал совершенно искренне.
— Тогда почему ты уезжаешь?
— Мы же решили, что будет лучше, если я поскорее уеду.
— Мы решили?
«Я ничего не решала! — вскричала она про себя. — Ничего!»
— Ты дала мне понять, что между нами ничего не было.
— Но ты не должен…
— Рейчел, — терпеливо сказал Гейбриел, — меня ждет дело.
Мысль о возможности потерять его еще раз, не видеть еще четыре с половиной года, а может быть, и никогда, показалась ей нестерпимой.
— Без сомнения оно может подождать еще пару дней.
— Рейчел, не надо!
— Это из-за того, что произошло вчера? — поспешно спросила она, понимая, что у нее нет времени на раздумья. — Потому что, если так, тогда, как ты заметил, мы согласились на то, что ничто не…
— Да, согласились. — Он медленно кивнул. — Но я не могу гарантировать, что сдержу обещание.
Никакие другие слова не могли бы заставить ее сердце забиться сильнее, дыхание участиться, а щеки порозоветь.
— Тогда не уезжай, — тихо пробормотала Рейчел.
Повинуюсь какому-то внутреннему импульсу, она подошла к нему и, не обращая внимания на его видимое недовольство, обняла за талию.
— Рейчел… — На этот раз в голосе Гейбриела звучало предупреждение.
Рейчел решила не обращать внимания. Каким-то непонятным образом, несмотря на всю боль и страдания прошлого, в ней появилась новая решимость, новая уверенность и новая сила.
Что бы там между ними ни произошло, она сохранила какие-то чувства к этому человеку, желала его. Но на этот раз это были чувства взрослой женщины. И все ее инстинкты говорили о том, что он испытывал к ней те же самые чувства, но по каким-то причинам не желал признавать очевидного.
— Не уходи, — прошептала Рейчел, поднимая голову и встречаясь с ним взглядом. — Пожалуйста, не уходи.
— Нет, Рейчел. Я же сказал тебе, это не должно произойти…
Спокойствие, с которым он убрал ее руки, было хуже, чем любое насилие. Ранее она уже встречалась с подобным самообладанием, и тогда оно тоже привело Рейчел в отчаяние. Теперь, когда она хотя бы могла справиться с этим отчаянием, к ней вновь пришли воспоминания. Четыре с половиной года назад, когда все было точно так же — билет заказан, багаж упакован, — в последнюю минуту он задал ей последний, самый жестокий, вопрос:
— Насчет того, что между нами случилось, Рейчел… Обычно я не бываю столь неосторожен. Могу ли я быть уверен в том, что моя дурацкая несдержанность осталась без последствий?