Я достаточно далеко отъехал от города, чтобы уже не ждать милостей от цивилизации в виде автосервиса.
Если и рассчитывать на кого, так только на случайно проезжающих мимо автолюбителей. Но мне и в этом отношении не повезло: вечер воскресенья. Вряд ли какой-нибудь Чип или Дейл поспешит мне сейчас на помощь.
Тяжело вздохнув, я вернулся в машину, взял с заднего сиденья свою куртку, сумку с деньгами и документами, вынул ключи из замка зажигания и запер машину на сигналку.
Впереди маячил сквозь ветви деревьев большой дорожный указатель — поворот на какое-то село. Насколько я помню карту, которую видел на сайте пансионата, именно от этого указателя я должен был свернуть на второстепенную дорогу. К сожалению, карту я не распечатывал — положился на свою память.
Почему-то теперь у меня не было уверенности, что это тот самый проселок. И спросить не у кого.
Но ведь все равно пансионат недалеко отсюда.
И если уж в этот «Тихий угол» наведываются автотуристы, то где-нибудь поблизости должен быть автосервис.
Захламленный гараж какого-нибудь Иваныча или Петровича — местного Левши, который уж наверное сумеет вызволить меня из нелепой беды посредством золотых рук, смекалки и забористого волшебного русского слова.
Ведь без таких Иванычей ни одно село не обходится. Во всяком случае, мне хотелось в это верить. (Кажется, как раз в этот момент моя мизантропия дала трещину — маленькую, но ощутимую.)
Я надел куртку, закинул сумку на плечо и пошел, ориентируясь на указатель. Если верить ему, до ближайшего села пешедралить предстояло немало — километров пять.
За неширокой лесополосой лежало огромное сжатое поле пшеницы. Издалека его желто-коричневое пятно напоминало вытертый плюш мягкой игрушки, но вблизи пучки срезанной соломы оказались жесткими и колкими. Я отказался от идеи сократить путь через него и зашагал по пыльной бетонке, которая, петляя, убегала куда-то за холмы, упираясь в лиловую полосу леса и низко нависшие над ним сизые тучи.
За холмами виднелась серая крыша какого-то строения, и я обрадовался, решив, что поселок с гаражом, который я искал, вероятно, ближе, чем мне показалось вначале.
Но, поднявшись на пригорок, я убедился, что первоначальный расчет, увы, был верен: с дороги виднелась гигантская крыша какого-то хозяйственного строения, вероятно, заброшенного коровника. Домов рядом с ним не было ни одного.
С беспокойством отметив, что небо наливается мраком так быстро, словно кто-то сверху поливает его чернилами, я отправился дальше. Черная асфальтовая дорога ответвлялась влево, огибая зачем-то очередной клин лесополосы и возвращаясь обратно уже позади него: сквозь редкие ряды молодых березок я разглядел, как по другую сторону какой-то старый грузовичок, натужно ревя, преодолевает дорожные колдобины.