– Сейчас я не могу правильно объяснить суть оккультизма, но когда-нибудь вы меня поймете и убедитесь, папенька, что оккультизм не выдумка. Он представляет собой область знаний, познать которые не каждому дано, как некоторые не понимают математику, химию или не могут нарисовать портрет, чтобы было похоже. Исполнение музыкальных произведений тоже не каждому под силу. Знаешь, как сказал кто-то из великих: «Все знают названия семи нот, но не каждый сможет выдавить из них музыку». Вы согласны?
– Согласен, сдаюсь! Я устал спорить. Пора возвращаться в гостиницу, забраться под накомарник и забыться в ночной прохладе египетской ночи. Это куда приятней и реальней, чем спорить ни о чем.
Две недели пролетели как один день в суетливой беготне по древним камням Египта, посещении шумных восточных базаров и бесконечному сидению в ресторанах за жаркими спорами о магии, восточной мудрости и философии. Отцу пришло время возвращаться на службу. Он не стал просить дочь одуматься, вернуться на Родину или заняться чем-нибудь полезным, так как видел, что она страстно увлечена своими странствиями и пока еще, судя по всему, ей это занятие не надоело. Он оставил Елене денег на дальнейший путь, распрощался, благословил, обнял, расцеловал по-отечески на дорожку и уехал.
Елене жаль было расставаться с отцом. Несмотря на их бесконечные споры и разногласия во взглядах на устройство Вселенной, в практической жизни между ними царил мир и полный порядок. Полковник фон Ган обожал свою дочь, считая ее необыкновенно одаренной и незаслуженно обиженной судьбой. В раннем возрасте она потеряла мать, а теперь лишилась поддержки семьи из-за глупейшей женитьбы, перевернувшей всю ее жизнь. Он одобрял практически любое решение дочери, по мере возможности потакал мельчайшим ее капризам, оплачивал расходы. Елена это прекрасно понимала и, как любая дочь, знающая, что папа никогда не откажет, аккуратно «вила из него веревки», которые готовому на все отцу частенько приходилось развязывать ценой неимоверных усилий. Елена тоже обожала отца, считая его своей опорой и чуть ли не единственным, кто ее искренне любит. Несмотря на разногласия с родней, она также любила и своих многочисленных родственников, особенно сестер, теток и бабушку с дедушкой, скучала по ним, втайне надеясь когда-нибудь увидеться. Но «дамоклов меч» страха быть возвращенной мужу гнал ее прочь от дома. Елена готова была колесить по миру, терпеть неудобства, жить где угодно, только не в России.
Графиня Киселева намеревалась отправиться после Египта в Европу, провести там зиму, отдохнуть, прийти в себя от странствий, посетить знакомых и родственников, живущих в Ницце, Флоренции и Париже. Таким образом Елене, которая не имела других компаньонов по путешествиям, ничего не оставалось, как составить графине компанию и познакомиться с Европой, что казалось ей не менее интересным. Кроме того, где-то там, в Италии, в Ницце, а может быть в Париже, давал гастроли ее новый знакомый, господин Митрович. Когда они прощались, в его глазах Елена прочла много невысказанного. Что было скрыто в пылкой душе внезапно возникшего в ее жизни героя? Всем нутром Елена чувствовала, что именно этот человек должен подвести ее к великим вратам чувств, которые ей предстояло еще открыть. Поэтому, обсуждая с графиней поездку в Европу, Елена не испытывала зависимости от ее планов. У каждой из них в предстоящей поездке был собственный интерес.