«Все это так, — думал Глеб. — Но слишком уж мокро вокруг и, пока все просохнет, ждать придется долго. Оставим этот вариант на крайний случай и попробуем другой».
Как будто бы спазмы, что всегда появляются в начале приступа, утихли — подействовала капсула, а значит, пока живем. Отмахнулся от Семена — подожди немного, и обратился к Лажеву.
— Кирилл, а этот твой друган закадычный, — топнул Чужинов, указывая, какой именно, — он как вообще жил?
— Чика, что ли? Правильным пацаном он жил, — откликнулся тот. — А ты зачем спрашиваешь?
— Верю, что правильным, — улыбнулся Глеб. — Только меня другое интересует: с деньгами как у него было?
То, что домишко небольшой — еще ни о чем не говорит. Возможно, внутри — хоромы хоромами.
— Да откуда у него деньги? — Лажев даже скрывать не стал, что удивился подобному вопросу. Затем, не выдержав, съязвил. — Чужак, ну а бабки то тебе зачем? От тварей откупиться хочешь? Барашка в бумажке им сунуть?
— Что-то вроде того, — кивнул Глеб. — Мебель у него какая была? На чем он спал?
— На чем все люди спят? На том и он: на кровати.
— Главное, что не на нарах. А диван у него был?
— У него все как у людей было: и кровати, и диваны, и телевизор. И даже книг полно. Решетки им подавай, нары. Тюрьма, что ли? — проворчал он. — Что, Чужак, жестко спать, решил диванчик сюда поднять? — хохотнул Лажев, довольный своей шуткой. — Что ты все загадками говоришь, объясни толком.
Все остальные с интересом прислушивались к разговору, не понимая его сути и ожидая объяснений.
Эта мысль пришла к Глебу, когда он увидел прислоненную к дому панцирную сетку от кровати. На совесть проржавевшую, но на вид все еще крепкую. Ну а мечты о море только дополнили ее. И еще предложение Дениса Войтова спустить вниз на веревке Атаса, чтобы подманить тварей.
— Ты не бойся, — хлопнул Войтов Лажева по плечу. — Мы тебя не за шею, за ноги спускать будем как приманку. За шею смысла нет — тварь на обгаженную мертвечину не клюнет. И выдернем вовремя — за один спуск всех не соберешь. Тем более, я сам вытаскивать буду.
Однажды Глеб смотрел телепрограмму, где за борт в кишащее акулами море спускали металлическую клетку с человеком в акваланге. Чтобы, так сказать, изучать хищниц в их естественной среде. Акулы, не проявляя особой агрессии, тыкались носами в клетку, но добраться до человека, конечно же, не могли.
Твари — не акулы, и на это у него был весь расчет: собрать металлические сетки от кроватей и диванов, чтобы изготовить из них нечто вроде клетки, и уже в ней спустить человека на землю. На веревке, естественно, чтобы в случае необходимости можно было быстро поднять клетку наверх. Такая приманка, как отгороженный всего лишь тонкой проволокой человек, обязательно должна сработать. Ну не сможет тварь, при всей своей ненависти к человеку, устоять перед соблазном. Твари соберутся перед клеткой, пытаясь добраться до того, что более всего им ненавистно. Может быть, и не все, но проредить их удастся изрядно.