Дождь лил уже который день подряд. Лил, не прекращая свое мокрое дело ни на секунду. Иногда он иссякал почти на нет, и тогда люди устремляли взгляды вверх, в робкой надежде увидеть лучик солнца в сером свинцовом кошмаре туч, затянувших все небо.
В доме, наскоро срубленном из сосновых стволов, за грубым дощатым столом расположилось четыре человека. Пятый крутился возле раскаленной печки-буржуйки, помешивая длиной деревянной ложкой содержимое кастрюли, испускающей вкусные запахи.
— Андрюха, скоро ты там? Народ заждался, — поинтересовался у него один из сидящих за столом, широкоплечий, что называется кряжистый, с крупной лобастой головой, стриженной под ноль. В нем легко было признать главного, и не потому, что выглядел он старше других
— Да сейчас уже, пять минут подождать не можете? Это же гречка, она недовар не любит, — откликнулся тот, которого назвали Андрюхой.
— …В этот самый момент она за руку меня и цапнула, — продолжил рассказчик, морщинистый, с большим кадыком на худой шее мужчина, занимавший место с торца стола, возле узкого, похожего на бойницу окна.
После чего завернул рукав камуфляжной куртки, чтобы продемонстрировать шрам. Шрам действительно выглядел ужасно, как будто из руки вырвали клок мяса. От татуировки на предплечье, явно тюремной, остался только нижняя часть — кончик кинжала или меча.
— Пошто именно туда? Обычно они в горло метят, — не глядя на рассказчика, с какой-то ленцой спросил еще один, бородатый, бездумно смотревший в темное окно.
— Часы на руке были, кварцевые.
— А что, ты тогда еще не знал?
— Да знал, иначе бы с тобой не разговаривал, просветили меня уже. Но в кварцевых, сколько там его? А сами часы — подарок, дороги мне были. От биксы одной, я из-за нее чуть даже в завязку не ушел. Такие вот дела.
— И из-за меньшего люди погибали. Часы-то где, сохранил?
— Выкинул, не настолько она мне и дорога, — щербато улыбнулся рассказчик.
Снаружи послышались чьи-то шаги по мокрой, раскисшей земле, затем раздались удары: кто-то явно сбивал налипшую грязь с обуви. Едва ли ни следом за этим открылась дверь, пропуская высокого мужчину в плащ-палатке с накинутым капюшоном.
— Здорово, мужики, — негромко поприветствовал всех гость, после чего неспешно снял плащ, чтобы повесить на свободный колышек возле буржуйки.
Затем снял автомат с груди, висевший на груди на задней антабке и пристроил его чуть дальше, так же — стволом вниз.
— Мужики в деревне… — начал было щербатый, но сразу же заткнулся, под строгим взглядом старшего.
— Здорово, Глеб, давно не виделись. Какими судьбами здесь оказался? — ответно поприветствовал он.