Крыса скребет переносицу ногтем.
– Не знаю, – говорит она мрачно. – Это его визиты на меня так действуют. Я от них больная делаюсь. И ты еще с вопросами лезешь.
– Извини. Я же не знал.
– Что ты вообще знаешь?
Рыжий молчит. Он тоже прилип к столу и старается незаметно отодрать локти. Стол отпускает его нехотя, с треском. Крысе было легче. У нее локти голые.
– Хочешь верь, хочешь нет, но летом на него здорово ловятся мухи, – оправдывается Рыжий.
Крыса с содроганием заглядывает в бирки. Похоже, Рыжий не шутит.
– Гадость какая, – морщится она. – Лучше бы ты об этом помалкивал.
– Ужасная гадость, – тут же соглашается Рыжий. – Но и польза все-таки. Какая-никакая.
Поерзав и поулыбавшись непонятно чему, он сдвигает зеленые очки на лоб и превращается в сказочное существо из другого мира. Очень печальное. В его глаза можно смотреться, как в зеркало, в них можно утонуть, к ним можно приклеиться навечно, крепче, чем к любой мухоловке, прикидывающейся столом. Собственное отражение в них всегда красивее, чем в настоящем зеркале, от него тоже трудно оторваться.
Крыса смотрит на себя, смотрит долго – и встряхивает головой, отгоняя наваждение.
– Ты бы еще разделся.
Пожав плечами, Рыжий опускает очки на переносицу. Тянется к ней и медленно, одну за другой, переворачивает ее бирки изнанкой наружу. С обратной стороны они закрашены.
– Не смей, – предупреждает Крыса. – Такого я никому не позволяю. Это мои глаза.
Рыжий так поспешно отдергивает руку, что становится смешно.
– А твои врут, – добавляет она мстительно. – Показывают улучшенную версию.
Рыжий качает головой:
– Они показывают то, что есть. Это у тебя после встреч с родителем заниженная самооценка.
Ей хочется сказать ему что-нибудь резкое, что-то такое, что бы навеки его от нее отвадило. Отбило охоту лезть к ней в душу и приставать с дурацкими утешениями. Показывать ей собственные неправильные отражения. Но она не в силах от них отказаться, они ей необходимы хотя бы изредка. Хотя бы в такие дни, как этот. Особенно в такие дни. И Рыжий прекрасно это знает. Она думает о себе в шоколадных лужицах его глаз. Такой красивой.
– Ну как? – спрашивает он, когда она отпивает из колпачка.
– Неплохо. Для Фазанов – так вообще гениально. Не знала, что они таким увлекаются.
Рыжий, довольный, что удалось избежать ссоры, улыбается:
– А о них вообще мало что известно. Вроде и в Доме живут, но как будто не совсем.
– Точно, – задумчиво соглашается Крыса. – Они нездешние. Но и не наружные.
Некоторое время они молчат. Рыжий наполняет для Крысы еще один колпачок.
– Слушай, – говорит он с напускным оживлением, – говорят, Лорд запал на Рыжую? Просто смертельно запал. Это правда?