«Может и лучше, но, по-моему, ненамного».
Вскоре он закончил одеваться. И договорился со Сказителем о том, что они пойдут коротким путем через холм вместо того, чтобы обходить его по дороге. На улице было холодно, дожди уже давно не шли, а снега еще не было, поэтому земля была сухой и чистой, и значит Мама скорее всего ни о чем не догадается. А это было единственное, что волновало его. «Я заметил», сказал Сказитель, когда они карабкались по засыпанному листьями склону холма. «что твой отец не пошел с матерью, Калли и девочками».
«Папа не ходит в эту церковь», сказал Алвин. «Он говорит, что преподобный Троуэр – болван. Конечно, когда Мама этого не слышит». «Еще бы», сказал Сказитель.
Они стояли на вершине холма и смотрели на церковь стоящую за пустынными лугами. Церковь закрывала собой вид на Вигор-таун. Мороз лишь едва тронул бурую осеннюю траву и церковь казалась самой белой из всех существующих в мире вашей белого цвета и сверкала на солнце так, что сама казалась вторым солнцем. Даже отсюда Алвину было видно, как к церкви съезжалось множество фургонов и лошади привязывались к изгороди на лугу. Если они сейчас поспешат, то окажутся на месте еще до того, как Троуэр начнет петь первый псалом.
Но Сказитель не спешил спускаться вниз. Он уселся на бревно и начал читать стих. Алвин внимательно слушал, потому что в своих стихах Сказитель часто говорил важные веши.
Я однажды пришел в Сад Любви Я глядел и не верил глазам:
На лугу, где играл столько раз, Посредине поставили Храм.
Были двери его на замке Прочитал я над ними: «Не смей!»
И тогда заглянул в Сад Любви Посмотреть на цветы юных дней.
Но увидел могилы кругом И надгробия вместо цветов И священники с пеньем моим наслажденьям Из вервий терновых крепили оковы О, у Сказителя был настоящий дар, потому что во время его чтения весь мир изменился перед глазами Алвина. Буйство десятков тысяч оттенков желтого и зеленого, в которые были окрашены луга и леса, напомнило ему о весне, и белизна церкви перестала казаться сияющей, а стала тусклой, известковой белизной старых костей. «Моим наслажденьям из вервий терновых крепили оковы», повторил Алвин. «Похоже, в религии ты находишь не так уж много проку».
«Да я просто дышу религией с каждым моим вздохом», сказал Сказитель. «Я жажду видений и повсюду ищу следы Руки Господней. Но в нашем мире я чаше вижу следы иного. Следы блестящей слизи, которая при прикосновении обжигает. Бог редко вмешивается в наши дела сегодня, Алвин-младший, но Сатана не гнушается грязью дел человеческих».
«Троуэр говорит, что его церковь – это дом Бога». Сказитель безучастно сидел, не говоря ничего. В конце концов Алвин прямо спросил его: «Ты видел следы дьявола в церкви?». За все проведенное с ними Сказителем время Алвин мог убедиться, что он никогда не лгал. Но когда Сказитель не хотел давать правдивого ответа, он читал стих. Так было и на этот раз.