* * *
…Город, в котором жил Грегор, не был маленьким, но не был и сильно большим. Не был он славен ни своей древностью, ни громким именем, но зато люди в нём жили добрые и детей любили, а потому ребятишки под Новый Год шныряли по улицам без всякого присмотра взрослых. Тем страшнее была новость о том, что пропал мальчик… потом ещё один… потом сразу две девочки. И всё изменилось: церковный колокол, звон которого здесь очень любили, стал звонить тревожно, как набат. Добродушный полицмейстер стал мрачен, а его подчиненные, которые в большинстве своём сами были многодетными отцами, ходили по домам и строго-настрого запрещали всем родителям выпускать детей гулять после того, как стемнеет. Магистрат выписал из столицы Самого Главного Следователя и издал несколько указов о вознаграждении за найденных детей. Но ничто не помогало: не только пропавшие дети не были найдены, но и исчезла ещё одна девочка. Поползли тяжелые, мрачные слухи.
Самым настойчивым из этих слухов был страшный: о поддельном Деде Морозе, который, угостив конфеткой, запихивает детей в свой огромный мешок и тащит в тёмный лес, чтобы там съесть и обглодать все косточки. Эту историю чаще всего рассказывали друг другу сами дети, сидя по вечерам дома и скучая, вместо того, чтобы веселиться на улице, лепя снежных баб, играя в снежки и катаясь на санках.
Одним из пострадавших от этих слухов был Грегор: он по-прежнему ходил по улицам в костюме Деда Мороза, но толпы ребятишек за ним уже не бегали – редкие смельчаки-мальчишки хватали украдкой угощение и тут же убегали.
Но ладно бы еще так… Однажды к нему подошёл мальчик, который гулял с отцом и собакой. Взяв у Грегора угощение (великолепную пастилу), он тут же побежал назад, но споткнулся и упал. Грегор бросился его поднимать, но его опередил пёс, который подумал, что с ним играют. С притворным рычанием он схватил ряженого Деда Мороза за пышную бороду, и… открыл его истинное лицо. Мальчик закричал в ужасе, а Грегор допустил страшную ошибку: вместо того, чтобы объясниться с его отцом, он бросился бежать, закрыв руками лицо и оставив на месте преступления свою бороду и мешок со сладостями.
Стоит ли удивляться тому, что уже через час он был объявлен в розыск и все полицейские стали обыскивать город для его поимки?
Усугубилось всё тем, что дома Грегора не нашли: в панике он побежал не домой, а в свою лесную избушку, где привык чувствовать себя в полной безопасности. Между тем в дом к нему явились не кто-нибудь, а полицмейстер в компании с Самым Лучшим Следователем, выписанным из столицы. Они потребовали ключи у перепуганных соседей, и, конечно же, нашли мастерскую, где Грегор рисовал детей. А когда среди рисунков оказались портреты пропавших, вопрос о виновности Грегора был решён окончательно: даже полицмейстер и Самый Главный Следователь ещё соображали, разглядывая улики, когда соседи Грегора, знавшие некоторых из нарисованных углем детей, с криками выскочили на улицу. Полицейским осталось только попытаться навести видимость порядка: тут же был собран отряд, в котором добровольцев было куда больше, чем полицейских, и вся эта разгневанная толпа, подогреваемая криками о расправе, бросилась в лес, на поиски.