Дико завизжав, воин бросился вперёд. Этот боец виртуозно владел копьём. Удары лезвием чередовались с ударами тупым концом. Копьё то вертелось в его руках, как крылья мельницы, грозя снести голову, не хуже меча, то внезапно жалило короткими острыми уколами, то пыталось сбить с ног древком. Вокруг воина свистел рассекаемый оружием воздух. Но Кудыма уклонялся, уходил, отскакивал, подныривал, при этом не сделав ни единой попытки подобрать оружие погибших, хотя у него несколько раз возникала такая возможность.
Зрители, пришедшие на поединок, затаили дыхание. Свершалось немыслимое! Один человек – против троих сильнейших бойцов. Двоих он уже убил. От третьего – небрежно уворачивается, сам будучи не вооружён.
Лицо хана окаменело, воевода Подосень широченной ладонью вытирал пот со лба, Щука не переставал нервно притоптывать ногой, Ингрельд сжимал и разжимал огромные кулаки. У него вдруг засаднило горло – он вспомнил своё знакомство с Кудымой в Городище, когда они стакнулись на кулачках. Гондыр, глядя на действие, довольно усмехался. Значит, правильно в их роде обучают будущих воинов. Их немного, этих воинов. Но, в бою против них мало кто сможет устоять. Он с самого начала безоговорочно верил в победу шамана.
Кудыма дождался, когда хазарин, наконец, покажет присутствующим всё своё мастерство. В какой-то неуловимый момент все поняли, что шаман просто играет с бойцом, как кошка с мышью, что Кудыма из одного лишь уважения разрешил тому продемонстрировать своё умение во всём его блеске.
Выждав момент, чудинец подставил под боковой удар копья ребро ладони и мягким шагом скользнул вперёд. Короткого тычка пяткой ладони в основание носа с подворотом внутрь никто не заметил. Переломанные носовые хрящи вбились в мозг, и второй, добивающий удар другой рукой, был уже не нужен. Но Кудыма совершил его по устоявшейся, выработанной долгими тренировками привычке – шлепок раскрытой ладонью с хищно растопыренными напряжёнными пальцами в глаза, будто бы комара или муху на лице врага прихлопнул. Только вот из-за этого комара у воина вылетели из орбит оба глаза.
Последний из противостоявших Кудыме соперников умер ещё до того, как коснулся земли. Стих гул голосов. Тишину нарушали только хрипы агонизирующего хазарина, которому Кудыма вогнал меч в низ живота.
– Вот, вроде всё, – как-то буднично сказал Кудыма и вытер пот со лба. Подошёл к убитому хазарину, вскрыл ему ножом верх живота, вырвал печень. Надкусил. Во все стороны брызнули струйки крови. Окрестность взорвалась восторженным рёвом тысячи глоток.