Если мы спросим, откуда у Бонхёффера было мужество для того, чтобы принять мученическую смерть, то ответ может быть только один: он умирал множество раз, до того как был повешен в концлагере в Флоссенбурге. Он был страстно убежден, что ученичество означает смерть — смерть для своего комфорта, смерть для своих устремлений и, если понадобится, также и смерть физическая. Крест Христов был символом этой смерти, и никогда не мог быть смешан со свастикой, которая была символом человеческих претензий к жизни.
Бонхёффер соглашался с мнением Лютера о том, что спасти нас может только благодать. Но тот, кто следовал за Лютером, принимал его учение, оставляя в стороне ответственность ученичества. Мы находим поддержку в своих страданиях, осознавая, что Бог страдал в этом мире через Христа. Сам Бог был с равнодушием оставлен и отвергнут. Сам Бог перенес унижение на кресте. Отличительной чертой истинной церкви всегда были страдания.
Мы следуем за Христом в Его слабости, чтобы быть сильными. Христианство — это религия страданий. Человек бросается в руки Божьи и пробуждается в Гефсимании. Если Христос умирал за то, во что Он верил, то почему же мы не должны следовать по Его стопам?
Следование за Христом освобождает нас от созданных людьми догм, от всякого бремени и гнета парализующих сознание тревог и мучений. Только если мы следуем за Христом безоговорочно и чистосердечно, мы находим Его иго благим и Его бремя легким. К счастью, что бы Христос ни попросил нас сделать — Он дает нам для этого силу.
Ниже перечислены пять видов смерти, которыми должен умереть христианин. Эти смерти сделали Бонхёффера способным принести наивысшую жертву с внутренним спокойствием и смирением перед Богом. В некоторых случаях я цитирую Бонхёффера, а в других — представляю пересказ его размышлений.
Смерть для естественных взаимоотношений
Во дни Третьего Рейха многие пасторы говорили, что готовы пережить тюремное заключение или смерть, однако не могут поступить так из-за своих семей. Одно дело, когда гонениям подвергается муж или отец, и совершенно другое — видеть детей, которых постигает та же участь. Гитлер всегда использовал семью человека как средство достижения абсолютного повиновения.
Бонхёффер отвечал, что наше посвящение Христу должно быть настолько всепоглощающим, что все естественные привязанности должны быть покорены Его власти. «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (Матфея 10:37).