Когда наступил рассвет, погонщик настоял на том, что ему нужно отдохнуть, а перед этим накормить и напоить быка, который вез их два дня без перерыва. Дерри уже видел двойную башню кафедрального собора в Туре, высившуюся в отдалении над полями. До нее оставалось не более пяти миль. Тяжело вздохнув, он спрыгнул с повозки и немного размялся. К счастью, дорога в обоих направлениях была совершенно пустой. Дерри подумал, что все, кто хотел увидеть свадьбу, уже прибыли на место. Он один все еще в пути – ну и, возможно, люди герцога, продолжавшие его поиски.
Едва успев подумать об этом, он увидел в отдалении облако пыли и, не раздумывая, бросился в поле и прыгнул в траву высотой почти в человеческий рост.
– Три серебряных денье, если ничего не скажешь! – крикнул он по-французски, стараясь как можно глубже зарыться в траву. Лорд Саффолк наверняка удивился бы, услышав, насколько хорошо Дерри говорит на этом языке.
– Одиннадцать, – отозвался погонщик, поднося мешок с сеном к слюнявой морде быка. От негодования Дерри даже привстал.
– Одиннадцать! За такие деньги ты мог бы купить еще одного быка, ублюдок!
– Одиннадцать, и точка, – упрямо повторил погонщик, не поворачивая головы. – Они приближаются, мой славный английский лорд.
– Я не лорд, – проворчал из травы Дерри. – Одиннадцать так одиннадцать.
Солнце уже встало, и дорога была каждая минута. Он не мог сделать ни шагу в направлении кафедрального собора, пока всадники были поблизости. Конечно, он мог бы передвигаться ползком, но если бы они увидели с высоты седла, что трава шевелится, для Дерри Брюера все было бы кончено. Он остался на месте, стараясь не обращать внимания на мух и кузнечиков, ползавших по нему и летавших вокруг его головы с назойливым жужжанием.
Услышав стук копыт и дребезжание упряжи, он пригнул голову к земле. Они были настолько близко, что ему казалось, будто он мог бы дотянуться до них рукой. Один из них заговорил на ужасном французском языке с чудовищным английским акцентом, задавая вопросы погонщику. Когда тот ответил, что никого не видел, Дерри вздохнул с облегчением. Всадники не стали тратить слишком много времени на очередного крестьянина в повозке, запряженной быком, и поспешили вперед. Вскоре воцарилась тишина, и Дерри вновь услышал пение птиц и жужжание пчел. Поднявшись на ноги, он проводил глазами кавалькаду, двигавшуюся в направлении Тура, куда он сам так стремился.
– Одиннадцать денье, – напомнил ему погонщик, протянув похожую на лопату ладонь.
Дерри нахмурился, но достал из кармана монеты, отсчитал указанное количество и отдал крестьянину.