– Составленному мной для специальной подготовки кентурии. Одобренному лично примипил-кентурионом Сервием Ферратом.
– Что?!
Черепанов шагнул вперед, оказавшись рядом с толстяком-кентурионом.
– Пондус, – шепотом произнес он. – Давай не будем при солдатах, а?
– Отойдем, – согласился Тит Квинтус. Но тон его ничего хорошего не сулил.
– Ну! – процедил первый кентурион, когда они оказались шагах в ста, за линией соломенных мишеней. – Что еще за хренов распорядок?
– Одобренный Железным, – с нажимом произнес Черепанов.
Он не врал. Неделю назад он был у старшего кентуриона. Принес собственный план занятий. Раз уж римская армия насквозь бюрократична, значит, не худо и бывшему подполковнику вспомнить армейское прошлое.
– Это что? – брезгливо спросил старший кентурион, уставившись на восковые таблички.
Черепанов объяснил.
– И что ты хочешь? – еще брезгливее спросил Феррат, у которого болела голова после вчерашней пьянки.
– Чтобы ты прочел и утвердил.
– Делать мне больше нечего, – буркнул старший кентурион. – Твоя кентурия – делай, что хочешь. Я тебе доверяю.
И вдавил в воск печатку перстня.
Любого другого Феррат просто послал бы, но Черепанов был другом Плавта, и старший кентурион выделял его.
– Я работаю со своей кентурией, как считаю нужным, Пондус, – сказал Геннадий. – Не мешай, пожалуйста. Если что – спрос с меня будет.
– Будет, – посулил толстяк, – не сомневайся.
– Но это еще не все, господин первый кентурион, – произнес Геннадий.
– Что еще?
– Еще мне нужны средства на поощрение отличившихся.
– Двойная миска каши – достаточно.
Черепанов покачал головой.
– Казначей легиона выделяет для поощрений три тысячи. На нашу когорту. Доля каждой кентурии таким образом составляет пять сотен.
– Это кто же тебя так хорошо считать научил? – ощерился Пондус.
– Неважно. Важно, что я действительно хорошо считаю, – с нажимом произнес Геннадий. – Триста динариев я считаю достаточным.
– Не слишком ли ты раскатал губу, первый гастат? – процедил Тит Квинтус.
Черепанов усмехнулся. Молча. Одними губами.
– Ты мне угрожаешь?
Геннадий усмехнулся еще шире. Но глаза его остались такими же холодными.
– Откуда ты узнал, сожри тебя вороны?
– Узнал, – сказал Черепанов. – И не только это.
Некоторое время оба молчали. Толстяк размышлял. Жалко ему было денег, ежику понятно. Опять же, одному дашь – другие узнают. И тоже захотят.
– Сто, – наконец произнес Пондус. – Сотни хватит.
– Триста, – отрезал Черепанов. – Ты – мой командир, Пондус. Пока. Но это скоро изменится, можешь не сомневаться. Запомни: со мной не торгуются. Со мной дружат. Со мной хорошо дружить, Пондус. Подумай. Ты ведь не дурак. Неужели первый кентурион когорты – это предел твоих мечтаний?