С медиком удачно получилось. И (вторичная мысль) теперь у него есть повод приехать сюда еще раз.
Внизу трудились слуги. Наводили порядок. Трупы уже вытащили наружу: варваров аккуратно сложили под портиком.
Во дворе тоже царила деловая суета. Римский порядок – это порядок. В армии или на гражданке. Уцелевшие обитатели поврежденного муравейника под моросящим дождиком энергично заделывали бреши. Весело стучали молотки…
А чуть поодаль кто-то плакал. Тоненько и жалобно.
– Командир! – рядом возник Мелантий Ингенс. – Наших, которым не повезло, мы забираем с собой? Я возьму у здешних телеги, да?
– Бери, что требуется, – кивнул Черепанов. – Но не больше. Кто будет мародерствовать – яйца оторву. Это вилла сенатора Гордиана, а не варварский бург.
Сигнифер салютовал и отбыл.
– Пустое, кентурион. – Это сказал подошедший Мавродий. – Пусть поживятся солдатики. От Гордиана не убудет. Все застраховано. Тем более сенатор Антонин Антоний Гордиан – сын Марка Антония Гордиана, наместника Африки[159]. Слыхал о нем?
– Нет.
– Ты меня удивляешь, кентурион. Это одна из самых богатых сенаторских семей в империи. Не обеднеют. А солдат, который не крадет… Таких солдат не бывает.
– Мои легионеры не крадут! – отрезал Черепанов. – У них есть все, что требуется. А если кто-то думает, что ему мало, мой опцион объяснит ему ошибку. Это ему по силам.
– Вот в это я верю, – согласился субпрефект. – Я его видел.
– Командир! – перед Черепановым нарисовался Ингенс-старший. – Мы закончили!
– Что закончили?
– Развесили разбойников. По твоему приказу! – Судя по довольной физиономии, опцион явно нарывался на похвалу. – Хочешь взглянуть?
– Не хочу, но взгляну, – сказал подполковник. – Пойдем.
Да, рвение опциона заслуживало похвалы. Он действительно быстро управился. Правда, с помощью уцелевшего местного населения (помощью, оказанной с большой охотой) и с использованием качественных лесоматериалов. Но все равно очень быстро.
Сколотить и установить полсотни крестов, пусть даже не канонических, а тех, которые впоследствии назовут «андреевскими» и которые украсят военно-морской флаг «Третьего Рима»[160], работа не хилая.
– Это те, кто покрепче, – сказал опцион. – Остальных мы просто прикололи. Что толку вешать, если они сразу загнутся. Я прав?
– Прав, – кивнул Черепанов.
Прямо над ним висел распятый германский вожак. Настоящий воин, мускулистый, покрытый хитрой вязью татуировок. Смотрел поверх голов победителей. Молча и надменно. Жилистые руки и ноги его были прикручены к дереву, но он не висел – сидел верхом на торчащем из перекрестия толстом штыре. У римлян все продумано.