Она забирает у беленькой девочки кристалл кварца и насмешливо добавляет:
– Если все знаете, поставлю высший балл. Так, Анатолий Николаевич? – обращается она к ассистенту.
Тот согласно кивает.
– Ну, скажите мне, молодой человек, что представляет из себя кварц в химическом отношении?
Шурка еще только собирается с мыслями, а Озерова уже выпаливает:
– Это одна из кристаллических модификаций кремнезема – двуокиси кремния. Существуют две модификации кварца…
– Стоп, стоп, стоп… А почему она отвечает? – спрашивает седовласая.
– А мы с ним одна команда, – тихим голосом быстро вставляет Галинка.
– Ах, вы одна команда! – смеется женщина. – Ну-ну. Тогда скажите мне, одна команда, как этот минерал называется в просторечии? Смелей, смелей, – подбадривает она Шурку.
– Горный хрусталь, – с некоторым сомнением в голосе наконец произносит он.
– Молодцы! – облегченно вздыхает тетенька. Ей, видимо, нравятся эти двое. И она в душе очень хочет, чтобы им повезло. – Молодцы! А то мямлят, мямлят, – она достает свежую сигарету. Закуривает, крепко, по-мужски затягивается и добавляет: – Всегда приятно, когда твоим делом интересуются. А я думала, тут одни дилетанты.
Глаза ее весело и лукаво блестят. И Шурка вдруг понимает, что никакая она не пожилая. Просто седая…
Они выходят из павильона счастливые и обескураженные одновременно. Шурка, которого распирает изнутри, неожиданно для самого себя протягивает руку и берет ее узкую теплую ладонь в свою. В первые секунды он чувствует, что ее напряженные пальцы безвольно лежат в его ладони. Но через десять шагов неожиданно ощущает легчайшее пожатие…
* * *
Растянутый над всей землей гигантский полог неба густо усеян яркими звездами. Они отражаются в темной, тяжелой речной воде. По берегам чернеет лес. Лунная дорожка чуть колеблется от легкой волны. О чем-то шуршат прибрежные камыши.
На пригорке горит костер. Потрескивают дрова. Блики огня выхватывают из темноты молодые лица.
– Может, пойти проверить раколовки? – ни к кому не обращаясь, говорит Володя Озеров.
Он встает от костра, расправляет плечи в «ширину», подтягивает живот и спускается по тропинке к камышам. За держаки достает круглые сетки с привязанными кусочками жареного сала. Раков, которые впились в сало и пируют, аккуратно отрывает от лакомства и бросает в железное ведро. Там они безуспешно скребутся и гремят клешнями о железные стенки.
Собрав добычу, Володя идет обратно к костру. А здесь все еще продолжается естественный для выпускников разговор.
– Кончим школу, – говорит Толик Казаков, поправляя на лбу зачем-то надетые поверх кепки темные пижонские очки, – и начнется для многих серая, скучная жизнь. Не поступят. Пойдут пахать.