Его отец был весьма щепетилен в этих вопросах и настоял, чтобы Грэм научился читать и писать в самом юном возрасте. Других мальчишек учили искусству войны, часто баловали, а Грэм проводил долгие часы при свечах, заучивая алфавит и читая отчеты, составленные отцом.
Роберт Монтгомери был уверен, что знающий воин всегда победит невежественного, а потому настаивал, чтобы сын в первую очередь развивал ум, — тогда станет хорошим воином даже с точки зрения физической готовности к бою.
Грэм был не во всем согласен с отцом, но в то время у него не было выбора.
Рори, напротив, очень стремилась научиться читать и писать. Чтобы овладеть этой наукой, она просто набрасывалась на любой письменный текст, который попадал ей в руки.
Она вообще была довольно странной малышкой, но при этом истинной Монтгомери. Грэм очень любил сестру.
— Все еще надеешься когда-нибудь стать лэрдом? — с улыбкой спросил он от двери.
Рори вздрогнула от неожиданности и с виноватым видом прикрыла рукой свиток, который сосредоточенно изучала.
— Почему ты не вышла встретить нас? — негромко спросил Грэм.
Сестра вздохнула.
— А какой смысл? Ты привез домой маленькую полоумную Армстронг. Что нам праздновать?
Грэм нахмурился.
— Когда ты стала такой беспощадной, Рори? Раньше ты не делала выводов, не узнав человека.
Рори с удивлением посмотрела на него:
— Она из клана Армстронгов, Грэм. Что тут еще выяснять? И прежде чем читать мне нотации, вспомни: нас с самого рождения учили ненавидеть всех, кто носит имя Армстронгов.
Грэм глубоко вздохнул и сказал:
— Она не просто Армстронг, Рори. Она моя жена, и теперь она Монтгомери. Надеюсь, ты будешь относиться к ней с уважением. Мне бы хотелось, чтобы ты пошла к ней и была с ней любезна. Она сейчас в своих покоях. Скорее всего испугана и очень одинока. Ее встретили крайне враждебно. Не знаю, что из этого она поняла, но любой дурак понял бы, что в клане ее ненавидят. Для этого я тебя искал.
Рори задумалась.
— Насколько она не в себе, Грэм? Слухи преувеличены?
Грэм провел рукой по волосам и вновь вздохнул.
— Я не знаю. Мне нужно еще многое узнать о ней. Иногда она как будто уходит в другой мир. Ни на кого не реагирует. Но я сумел с ней пообщаться. Ее завораживает моя речь, что так странно. Говорят, это на нее не похоже. Ее мать была поражена тем, как Эвелин на меня реагирует. Полагаю, что все не так просто, как кажется. У меня не было времени разобраться в этом как следует.
Рори скрестила руки на груди и бросила на брата взгляд, который он хорошо знал: сестра явно что-то задумала. Пусть Рори и не любит крови и насилия, но разумом похожа на самого кровожадного воина и всегда стоит за смертельный исход, пусть даже и в фигуральном смысле.