– Я не могу этого сделать, – ответил он с каменным лицом.
Хелен охнула от ужаса, когда до нее дошло. Вот она, мрачная тайна. Вот что он скрывал от нее.
Кеннет грязно выругался и опять накинулся бы на Магнуса, но Хелен повисла у него на руке.
– Прекрати! – закричала она. – Я не позволю тебе убить его, что бы он ни совершил. – Она снова посмотрела на Магнуса, понимая, что тут что-то большее. – Почему, Магнус? Почему ты сделал это?
Уильям был его другом. Должна быть какая-то очень веская причина.
– Потому что хотел заполучить тебя, – прорычал Кеннет.
Хелен в гневе повернулась к брату.
– Ты же знаешь, что это неправда. Уильям был ему таким же другом, как и тебе. Я хочу, чтоб ты ушел, Кеннет. Сегодня ты уже достаточно натворил.
– Далеко не достаточно. Он все еще стоит. Я не уйду, пока не услышу объяснение.
– Поди к черту, Сазерленд. Я ничего тебе не должен.
Кеннет снова кинулся было на Магнуса, но Хелен остановила его.
– Пожалуйста, уходи. Дай мне поговорить с ним.
Брат встретился с ней взглядом. Рот его упрямо сжался, но он уступил ее просьбе.
– Если выйдешь за него, Хелен, ты для меня умерла. – Он метнул в Магнуса еще один гневный взгляд. – Мы еще не закончили, Маккей. Я говорил брату, что из этого ничего не выйдет. Я ни дня больше не останусь с тобой под одной крышей.
Еще раз предостерегающе взглянув на Хелен, Кеннет зашагал прочь.
Она посмотрела на побитое, в синяках и ссадинах лицо Магнуса и сказала:
– Пойдем, я позабочусь о твоем лице.
Выражение его лица было пугающе пустым.
– Хелен.
Она оборвала его:
– Вначале твое лицо, потом мы поговорим.
Ей надо было дать себе немного времени успокоиться. Но в глубине души она боялась, что если они поговорят сейчас, потом им будет уже не до ссадин.
Он пошел за ней в кухню. В маленькой кладовке за кухней находилась замковая аптека. Она смыла кровь с лица тряпочкой, смоченной в ведре воды, которую служанки принесли из колодца, и начала смазывать мазью ушибы и ссадины. За все время он ни разу не вздрогнул и не шевельнул ни единым мускулом, даже когда она дотрагивалась до самой болезненной ссадины на щеке, но синяки и ссадины были и на скулах, и на подбородке. Он как будто онемел.
– Если не перестанет кровоточить, я зашью.
Он равнодушно кивнул.
Наконец Хелен вытерла руки о полотняный фартук и повернулась к нему. Больше откладывать было невозможно.
– Почему, Магнус? Должна быть причина.
Однако ее непоколебимая вера в него, казалось, еще больше разозлила его. Это душа его корчится от чувства вины, поняла она.
– У меня не было выбора. – Холодным, без эмоций, голосом, он объяснил, что произошло. Как Уильяма завалило камнями. Как англичане настигали их. Как он пытался освободить его, но не смог. Как Уильям умирал, но ему пришлось забрать его жизнь, чтоб его не захватили в плен и не узнали, и как все оказалось бесполезно из-за родимого пятна.