— Привет, Пол.
Ида спокойно освободилась из его рук. Ее полнейшее равнодушие охладило его пыл гораздо более эффективно, чем это мог бы сделать словесный протест. Черт побери, такую штучку он еще не встречал, подумал Пол с досадой. За эти два месяца, с тех пор как он нашел ее в Провиденсе, на той вечеринке у Клары, она ни разу даже намеком не дала понять, что видит в нем мужчину. Рядом с ней Пол чувствовал себя заправским евнухом. А большинство женщин, между прочим, находят его весьма привлекательным, так чем же он нехорош для Иды Мэрфи? Какое она имеет право важничать, глядеть на него сверху вниз, словно на какого-то червяка? Пол с трудом подавил закипающую обиду, напомнив себе, что дело прежде всего. Надо отдать должное Иде — все-таки она не провалила первую, самую важную, встречу с Тедом и Аланом.
— Что было после того, как меня выставили? — спросил он заинтересованно. Но тут его посетила ужасная мысль: — Надеюсь, ты ничего не подписала без меня, куколка?
— Ничего. — Она улыбнулась ему своей мимолетной вежливой улыбкой. — Кстати, наши вещи уже принесли из машины. Может быть, ты хочешь сразу же их разобрать?
Говоря это, она многозначительно взглянула на потолок, словно хотела привлечь его внимание к источнику света. Проследив его взгляд, Пол увидел дорогую люстру с подвесками в виде дельфинов и морских раковин. Ну и что? Она хочет знать его мнение об этой люстре, что ли? Да плевал он на эту люстру!
Пол пожал плечами, признаваясь себе в малоутешительной правде: в девяти случаях из десяти голова у Иды работает слишком быстро для него. Ладно, Бог с ней, с этой люстрой. Плюхнувшись на уютный маленький диванчик, он похлопал рукой по цветастым подушкам:
— Иди сюда, детка. Распаковаться можно и потом. Лучше сначала расскажи мне все по порядку. Слово в слово. Опиши весь поединок — удар за ударом.
Он улыбнулся, давая понять, что очень доволен ее успехом. Для живущей своим трудом простой художницы она справилась хорошо. Просто отлично. Но он никогда и не сомневался в ее уме, в способности претворить в жизнь его план. Сомнения были лишь в ее желании.
— Трудно, наверное, пришлось? — посочувствовал он. — Спрашивали что-нибудь такое, на что ты не могла ответить? Над чем нам еще нужно поработать?
Она взглянула на него с плохо скрытым раздражением.
— Поскольку мы-то с тобой оба знаем, что я — настоящая Элис Хорн, мне непонятно, о чем ты говоришь, Пол, — и быстро продолжила, не дав ему времени ответить: — Встреча с отцом вышла не особенно трогательной. Но все равно, повидавшись с ним и вспомнив прошлое, я почувствовала себя лучше.