Я смотрю на стоящие на столе тарелки. Они все пусты, кроме моей. Я не предполагала, что не смогу есть, находясь в непосредственной близости от Гектора, и поняла это, только когда села за стол. Говорить мне тоже тяжело, как и дышать.
— Курица в вине — это, пожалуй, одно из моих любимых блюд, — жизнерадостно восклицает Гектор. — И теперь я не знаю, кто готовит его лучше — ты или моя жена. — Он протягивает морщинистую, покрытую вздувшимися венами руку и накрывает ею пальцы Хэрриет. — Только не обижайся, дорогая, — ласково произносит он.
Она улыбается благодарно и нежно в ответ на прикосновение супруга.
— А я и не обижаюсь.
Я в ужасе отвожу глаза в сторону, встаю и начинаю собирать посуду.
— Нет, ты все приготовила, и я не позволю тебе убирать со стола, — протестует Хэрриет.
Она вскакивает на ноги и хватает тарелки и вилки с ножами. Джек начинает ей помогать, а я понимаю, что сейчас произойдет. Сейчас они соберут посуду и отнесут ее в кухню, где начнут ее мыть или загружать в посудомоечную машину. В любом случае я останусь здесь наедине с ним. Мне придется беседовать с Гектором.
— Нет-нет, я вам помогу, — отчаянно сопротивляюсь я.
— Ничего подобного ты не сделаешь! — заявляет Хэрриет.
— Не спорь, — поддерживает ее Джек. — Сиди здесь и отдыхай.
Когда мы остаемся наедине, Гектор откидывается на спинку кресла и улыбается мне. Я смотрю на стол. Его лицо так и стоит у меня перед глазами, поэтому мне ничуть не легче оттого, что я на него не смотрю. Я и представить себе не могу, как на моем месте чувствовала себя Ева. После всего того, что он с ней делал.
— Ты выглядишь просто замечательно, — произносит Гектор.
— Спасибо, — бормочу я.
— Должно быть, ты уже подумываешь о том, чтобы выйти на работу.
Я пожимаю плечами, прислушиваясь к скребущим и звенящим звукам, доносящимся из кухни. Я пытаюсь мысленно поторопить Джека и его мать. Скорее бы уже они пришли и избавили меня от этой пытки.
Гектор замолкает. Он уже не пытается поддерживать беседу, и все пространство гостиной заполняет неловкая тишина.
— Я чем-то тебя обидел? — наконец спрашивает он.
Я застываю; мне кажется, что мое тело заледенело. Что мне ему сказать? Он ничего не сделал мне, зато сделал Джеку и Еве. Мне иногда кажется, что я прошла через те же испытания, что и Ева. Но это не так.
Я качаю головой.
— Может, ты все-таки удостоишь меня взглядом и словесным ответом на мой вопрос? — спрашивает он.
Мой рассудок погружен в такой хаос, что я делаю то, о чем он просит.
Я поднимаю голову и делаю глубокий вдох.
— Нет, — говорю я.
Его глаза, той же формы, что и у Джека, пристально смотрят на меня, и мне не удается отвести взгляд в сторону. Я хочу всмотреться в самую глубину его глаз и попытаться увидеть скрывающееся в его душе и мозгах зло. Я хочу отвести глаза в сторону и больше никогда на него не смотреть.