Пережив первое мгновение испуга, Флюра замолчала и с омерзением оглядела отвратительную фигуру. К простыне кто-то прикрепил записку из обычного тетрадочного листка в клеточку: «Чунька-колода!» — было написано там.
Вожатая сорвала простыню, и вся пугающая конструкция развалилась: свиная голова плюхнулась на пол, свернутые тючком матрас и подушка упали и развернулись. К плавающему в комнате сладковатому запаху мяса и крови добавился резкий запах мочи: кто-то щедро вылил немалое ее количество прямо в постель.
К дверям девчоночьей палаты на Флюрины вопли сбежался весь третий отряд. Молча, в изумлении смотрели ребята на голову мертвой свиньи и окровавленные простыни. Многие морщились и зажимали носы и рты.
— Что это все такое? — спросила Флюра, оглянувшись на своих подопечных.
— Это кровать Нади Солдатовой, — невинно округлив глазки, сказала Оля Пономарева.
Флюра спросила с нажимом:
— Кто?!
Никто не ответил. Вожатая стянула губы куриной гузкой и пригрозила:
— Имейте в виду, я приму меры! Сейчас же тут все убрать!
Растолкав тех, кто стоял в проходе, она выскочила из палаты с оскорбленным видом. Маша подошла к Наде Солдатовой, тупо глядящей перед собой, и дернула ее за плечо.
— Ну, че встала-то, Чунька-колода? — сказала она. — Убирай давай свое дерьмо!
— Давай убирай! — повторила Оля.
Надя шагнула вперед и оглянулась. Среди взглядов, направленных на нее, были шокированные, изумленные, брезгливые, торжествующие, испуганные — и ни одного сочувствующего. Поэтому все разнообразие детских глаз слилось для нее в нечто неопределенно общее, напоминающее фасетчатые глаза насекомых, а выражаемые ими различные эмоции сложились в один, очень простой результат. Она ощутила его как удар.
— Чунька-колода, — услышала она, но не поняла, кто это сказал.
— Чунька-колода. Чунька-колода. Чунька…
Кто-то в толпе детей повторял эти слова, а остальные подхватывали. Тихий хор голосов превратился в гудение, а потом все пространство вокруг заколебалось, сделалось неуютным, настойчиво злым, с каждой минутой наливаясь силой и упругостью, выдавливая Надю из существующей реальности.
— Чунька-колода! — выкрикнул кто-то из мальчишек. И Надя Солдатова не выдержала — подскочила к распахнутому окну, перемахнула через подоконник, спрыгнула вниз и побежала.
— Беги-беги! Чунька-колода! И не смей возвращаться. Бойкот ей! — вслед убегающей Наде крикнул Талгат. — Правильно?
— Правильно, — кивнула Оля Пономарева.
Всю вину за происшествие свалили на Надю Солдатову. Когда вожатая вернулась, ей объяснили, что странная детдомовская девочка с самого первого дня вела себя как-то… ненормально. Послушные дети убрали палату и тем самым заслужили снисходительное прощение.