– Добро пожаловать, – насмешливо сказал охранник, открывая перед узниками дверь очередной ржавой клетки, а его напарник с грохотом свалил Рамира со своего плеча на соломенную подстилку.
– Чувствуйте себя, как дома, – добавил он и запер пленников.
Рамир тихо застонал, переворачиваясь с живота на спину, и открыл глаза, оглядывая подземелье… Выглядел он отвратительно – весь в крови и копоти, с ожогами на руках, рваной раной на спине чуть выше лопаток, в синяках и ссадинах… Оторвав кусок от своей юбки, и окунув ткань в воду, Ксена стала прикладывать «компресс» к его ранам, но Рамир только поморщился:
– Не поможет, – сдавленным голосом прошептал он и, поворачивая голову, добавил: – поцелуй меня…
Сказать, что Ксена удивилась, – это значит ничего не сказать… Замок, подземелье… Возможно, это и настраивало бы на романтический лад, если бы они не были узниками, и если бы Рамир не чувствовал себя так отвратительно, как сейчас. Ксена снова посмотрела на него, скользя взглядом по сбитым в кровь костяшкам пальцев на внешней стороне ладони, по царапинам на лице, по сухим и обветренным губам… Он лежал, снова закрыв глаза и, кажется, даже не дышал… Захотелось зарыдать. Амазонка наклонилась, касаясь губами его сухих, словно обветренных, губ и ощущая привкус спекшейся крови во рту, и почувствовала, как Рамир улыбается…
– Нет, поцелуй меня так, чтобы я почувствовал, – еле слышно сказал он…
Девушка провела кончиком языка по его губам, от чего они стали влажными, и, наклонившись, стала целовать его, лаская его губы. Рамир застонал, и через секунду Ксена почувствовала его язык у себя во рту. Внизу живота что-то сжалось, заставляя гладить руками его шею, закрывать глаза и снова и снова целовать его обветренные губы. Он отвечал, сперва едва ощутимо, а потом все более и более напористо: целовал, кусал ее губы, а его язык проникал глубже, терся о ее язык, заставляя ее все шире открывать рот при поцелуях…
– Ай, – тихо простонала амазонка, почувствовав, как от очередного укуса, слишком сильного, на губе выступает капелька крови…
– Моя девочка, – хрипло сказал Рамир, слизывая ее, – иди сюда.
Его руки сжались на талии амазонки, и, еще недавно стонущий от своих ран мужчина, легко, словно пушинку, пересадил ее верхом на себя. Руки скользнули вверх, задирая юбку, стали ласкать грудь, сжимая ее и касаясь сосков кончиками пальцев.
Где-то рядом послышалось неровное хриплое дыхание и возня. Вспомнив об узниках подземелья, Ксена попыталась убрать руки Рамира, но тот, опустив одну ладонь ей на талию, только сильнее сжал ее, не давая пошевелиться.