– Исключено, господин капитан, – твердо сказал Артур.
– Тогда я ни черта не понимаю, – проговорил Вирный. – Может быть, ты сам объяснишь, Шторр?
– А… Что я должен объяснить, сэр? – пролепетал Крим. Начало ему совсем не понравилось.
– Твое поведение на «охоте».
– На «охоте»? – Крим по-прежнему ничего не понимал. – Но сэр, право же, я… В чем меня обвиняют?
– Рядовой Шторр, вы обвиняетесь в измене Терре в форме неисполнения приказа командира и пособничества врагу, – отчеканил капитан.
– Но сэр… На Гросте…
– Речь не о Гросте, – перебил его Александр, – а о предыдущей «охоте».
И тут он разом все понял. Кешлянка! Та кешлянка, что он отпустил на лайнере. Закружившись в водовороте последних событий, он совсем забыл о ней. Вот оно в чем дело! Но как они узнали? Кто мог видеть, что он делал у шлюза? Алекс Мустер? Он мертв. Меда? Но сержант, похоже, сам обо всем узнал лишь сегодня. Кто же?
– Я вижу, ты соизволил вспомнить, – понял Вирный. – Итак?
Крим молчал. А что он мог ответить?
– Не хочешь говорить? Что ж, тем хуже для тебя, – произнес капитан, так и не дождавшись ответа. – Сержант Вацек, повторите свои показания.
Горан Вацек сделал шаг вперед.
– Перед операцией на Гросте лейтенант Мустер и я работали в информатории, изучая перехваты передач Империи. Среди записей была одна, озаглавленная «Чудесное спасение из лап пиратов». Она заинтересовала меня, но тогда на просмотр не было времени. Сегодня утром, однако, я вспомнил о ней и вернулся в информаторий. Там…
– Достаточно, сержант, – прервал его Александр. – Вот эта запись, – он повернулся к Криму и щелкнул переключателем на столе.
Стена справа от капитана засветилась и превратилась в огромный демонстрационный экран. Судя по титрам, передача Вацека была отрывком из ежедневных имперских новостей, рассылаемых с Кеш-Шлим по всей галактике. На фоне, как понял Крим, столичного космодрома чопорный журналист рассказывал о пиратском налете на лайнер Его Императорского Величества Космического Флота. Кадры пустых кают, изображение разграбленного трюма, шлюзы, через которые, по словам репортера, отправили в последний путь тела пассажиров.
– Но страшной участи удалось избежать госпоже Утилли Карр, единственной дочери Его Превосходительства Главного Имперского Прокурора лорда Арманна Стим черб кеш ан Карра, – сообщил журналист, вновь появившись на экране. – Как же это произошло? Мы беседуем с госпожой Карр.
Камера отъехала, и стало видно, что рядом с репортером стоит юная кешлянка. Крим сразу узнал ее. Узнал, несмотря на то, что на Утилли Карр было роскошное розовое платье, в волосах сверкала камнями изящная диадема, а на руках блестели золотом браслеты. Да и держалась она гордо и уверенно – не то, что тогда, на корабле.